Об исторической памяти, исторической вине и о том, как событие прошлого становится мифом, рассуждает философ Александр Пятигорский.
Философ
Александр Пятигорский — Нине Ивановой
Что такое историческая память?
Это прежде всего направление сознания человека на его прошлое. Без этого никакой исторической памяти нет. Без этого все проваливается в черную дыру. Ведь в истории были поколения, которые не хотели ничего знать о прошлом. Бывали и невероятные разрывы традиций.
В связи с чем происходят провалы в исторической памяти?
Это зависит от очень многих факторов. Во-первых, стойкость самого намерения. Оно бывает бедным, бывает богатым, бывает сильным, бывает слабым. Во-вторых, сила внешних обстоятельств, которые могут это намерение свести чуть ли не к нулю. Во всяком случае, сейчас, думая о том, что я вижу и слышу и в России, и в других странах (а я вовсе не противопоставляю Россию всем другим странам ни в хорошем смысле, ни в плохом — это вульгарный идиотизм, которого мыслящий человек должен бежать как огня), я отмечаю, что это намерение находится никак не на подъеме.
А что, по-вашему, происходит с событиями, например, Второй мировой войны в сознании современного поколения?
Потеря интереса. И в России, и в Германии, и в Штатах.
А когда я разговаривала с немцами, они мне рассказывали, что военное поколение как раз старалось все забыть и откреститься, а поколение сыновей и в особенности внуков переживает комплекс исторической вины и постоянно к событиям войны возвращается.
Историческая вина — это один из дополнительных, я бы сказал, идеологических инструментов поддержания этого намерения. Но этого недостаточно. Здесь выигрывают страны со стойкой исторической традицией, которая начинается с деревни, с улицы. Вы сегодня не найдете в Англии деревни без памятника погибшим в двух войнах с перечислением всех имен и воинских знаний. В России много таких деревень? Много ли таких городов?
Искусственно воспроизводить историческую память — это построить еще одну кратковременную политическую идеологию. Непрочитанными оставались шумерские мифы, но ведь их через пять тысяч лет прочли ученые, которые изучили язык, расшифровали письменность, перевели и издали надписи, — это тоже продолжение традиции. Всегда есть какая-то активная элита, главная внутренняя задача которой, желание — не деньги зарабатывать, не нефть качать, не воевать, а хранить исторические мифы.
Опрос по репрезентативной выборке взрослого населения Москвы (500 человек в возрасте 18 лет и старше), проведен 22—23 августа 2007 года, %
Алексей Венедиктов, главный редактор радио «Эхо Москвы»:
«В советское время учитель истории был единственным источником информации, и именно от него дети узнавали, например, о греко-персидских войнах и о Февральской революции. Сейчас ситуация изменилась. Мы живем в информационном обществе, где дети, во всяком случае в городах, да и в селах, с развитием интернета будут получать огромное количество информации помимо школы. Школьный учитель как источник информации перестает быть главным. Это первое.
Второе: у учителя есть свое представление о том, что правильно. В школе, где я работал последние 20 лет, было три учителя истории. Один из них был коммунистом, он считал, что Сталин — это хорошо. Другая дама была абсолютным славянофилом, была православной. А я был либералом-западником. Каждый из нас выпускал класс, каждый по-разному учил детей, и мы договорились между собой, что на экзамене не привязываемся к взглядам наших выпускников.
Третье: профессия заставляет нас быть порядочными, потому что мы имеем дело с чужими детьми. Учитель истории должен предоставить ученику возможность изучать весь спектр мнений и взглядов на события.
История — наука не точная. Александр Невский с официальной точки зрения — герой. Но если мы посмотрим на его биографию, мы в этом сильно усомнимся. Когда его брат поднял восстание против татаро-монгольского ига, он уехал в Орду, возглавил карательную экспедицию, в результате которой получил приз — великокняжеский престол. Как мы назовем сейчас этого человека?..
Вот существует мнение, что Советский Союз выиграл войну, а все остальные ничего не делали. А как быть с тем, что Великобритания вступила с фашистской Германией в войну на два года раньше, чем Советский Союз? А это факт.
Но с мифами бороться невозможно. Надо просто расширять зону поиска.
Унификация учебников опасна. Я противник одного-единственного учебника. В конце своего преподавания в девяностых годах я предпочитал книги для чтения и сборники документов. У Ключевского есть замечательная фраза: «История — не учительница, она надзирательница, она никогда ничему не учит, но всегда наказывает за незнание уроков». Мне кажется, это очень точно. Здесь не надо учить, здесь надо рассуждать, каким образом история вторгается в наш сегодняшний день. То, что государство стало активно в это вмешиваться, — плохо. Единомыслие ввести не удастся. С этими попытками надо бороться. Общественный интерес и глобализация возьмут верх».
Михаил Зуев, профессор, историк, старший научный сотрудник Института военной истории Министерства обороны:
«За последние 10 лет сложилась совершенно ненормальная ситуация с учебниками по отечественной истории. Было выпущено огромное количество разнообразных учебников, работы многих авторов были рекомендованы как учебные пособия разного уровня: для школ, для колледжей и техникумов, для среднего специального образования и как вузовские учебники. Но учебники написаны с разных методологических позиций и не согласуются между собой. В результате школьные учителя оказались в растерянности и вынуждены были сами выбирать. С одной стороны, казалось, что это возможность высказать разные точки зрения и оценки, с другой стороны, существует общий стандарт — те знания, которые необходимы. В июне 2007 года была проведена конференция, которая показала озабоченность руководства страны этой проблемой. Ведь, в сущности, ничего читабельного не было. Президент озаботился тем, что у нас искорежена история Второй мировой войны — это самая больная тема. Очень много авторов, которые получают гранты на Западе и в результате выполняют заказ уже не нашего государства, а иных государств, интерпретируют то, что для нас свято, — историю Второй мировой войны и Великую Отечественную войну — с позиции западных историков. Вообще на Западе наша точка зрения не представлена, не выпущены наши учебники, историю Россию пишут польские, чешские, французские и израильские историки. Но не российские. И поэтому получился разнобой. Речь не о том, чтобы выстроить всех по ранжиру и заставить писать в едином стандарте, а о том, чтобы найти способ реального влияния государства и какой-то государственный подход к этому делу.
Я считаю, как и большинство историков, что XX век у нас находится в стадии разработки. Более того, на протяжении 15 лет в школьных учебниках этот вопрос практически не освещается. Важно выработать всеобщую позицию по отношению к современному этапу развития отечественной истории.
Сейчас идет процесс становления и осмысления того, чем нам нужно заниматься. Нужна новая методологическая позиция. Она есть, взвешенная, современная — исходить надо из интересов государства и общества во имя единой задачи. Оценивая опыт прошлого, искать то, что нужно для нашей современной жизни. Найти золотую середину, может, два-три учебника. Учебник Филиппова — примерный учебник, который нашел поддержку в соответствующих структурах. Он выбран, чтобы на его основе на экспериментальном уровне делать какие-то выводы. Задачей для историков является разработка и наработка конкретики, мы еще не освоили огромный документальный массив, который оказался в нашем распоряжении, необходимо выстраивать новые условия работы с документами, с архивами. Надо писать книги, которые потом послужат основой для учебников. Учебники не пишутся просто так. Они являются результатом долгой кропотливой работы научных коллективов».
Материал подготовила Наталия Кабанова
Исаак Калина, директор Департамента государственной политики и нормативно-правового обеспечения в сфере образования и науки Министерства образования и науки РФ
Про учебник Филиппова: «По нашей просьбе авторский коллектив представил на суд профессиональной общественности книгу для учителя — не методическое пособие, не учебник, а именно книгу для учителя, в которой изложены основные концептуальные взгляды, подходы авторского коллектива. На обсуждении были учителя школ из числа победителей приоритетного национального проекта, методисты институтов повышения квалификации по этим предметам и заведующие кафедрами педагогических вузов по этим предметным областям.
Авторский коллектив сделал абсолютно оригинальный и — как учитель говорю, с благодарностью — очень смелый шаг. Они сначала вынесли на суд профессионального сообщества свои концептуальные взгляды и подходы. Состоялось замечательное обсуждение, потому что оно было критическим. Люди выражали свое мнение очень твердо, жестко, старались быть аргументированными и обоснованными. Авторский коллектив изучил все замечания, сейчас они подготовили брошюру по результатам работы с замечаниями и предложениями, вычленили те замечания и предложения, которые учтут при доработке книги для учителя. И такая книга очень нужна и важна. Более 85% участников конференции сказали, что благодарны за ту возможность, которая была предоставлена».