Турецкие знамена, захваченные в крепости, 1916 год
В конце января 1916 года полковник Евгений Масловский и подполковник Борис Штейфон, служившие в штабе Кавказской армии, выехали в район села Кеприкей для осмотра и выбора стационарных позиций. Армия, только что одержавшая победу над турецкими войсками в Пассинской долине, готовилась зимовать. Навстречу двум генштабистам по Азапкейскому плато брели колонны изможденных пленных. Бегло осмотрев одну из групп и наскоро опросив несколько аскеров, офицеры убедились, что небольшая партия состоит из военнослужащих пятнадцати частей. Следовательно, войска противника, в беспорядке отступившие в Эрзерум, перемешаны, малобоеспособны и психологически надломлены.
По собственной инициативе Масловский и Штейфон проехали дальше, прямо к эрзерумским укреплениям, за которыми после проигранного сражения заперлись до 30 тыс. турок, имевших более трехсот орудий. Крепость Эрзерум — турецкий оплот в Анатолии — располагалась на высотах до 11 тыс. футов над уровнем моря и имела три линии фортов, высеченных в граните. Старые фортификации XIX века были модернизированы, усилены пулеметами и тяжелой артиллерией.
На свой страх и риск штабисты вышли за русскую линию боевого охранения, чтобы осмотреть подступы к ключевому форту Чобан-деде. Они обратили внимание на то, что массив Каргабазар, господствовавший над всем левым флангом основной позиции, свободен от неприятеля. Вернувшись в штаб, доложили результаты рекогносцировки генералу от инфантерии Николаю Юденичу и высказались в пользу штурма. На следующий день Юденич принял решение: зимовать не в Кеприкее, а в неприступном Эрзеруме.
Ворота в Турцию
Военные итоги 1915 года не вызывали оптимизма у союзников по Антанте. Кампания была тяжелой и кровопролитной, особенно на русском фронте, откатившемся на восток. Россия потеряла почти всю кадровую армию и после «великого отступления» 1915 года с трудом восстанавливала свои обескровленные силы. На турецком театре военных действий англичане сворачивали свою десантную операцию и эвакуировали Галлиполи. В неудачной Дарданелльской операции общие потери союзников превысили 150 тыс. человек. Начальник германского генерального штаба генерал Эрих фон Фалькенгайн намеревался сломить Францию — британский континентальный меч — и готовился обескровить ее в грандиозной мясорубке под Верденом.
Оставление союзниками Галлиполийского полуострова вызывало беспокойство в штабе Кавказской армии. Должность главнокомандующего на этом театре военных действий занимал великий князь Николай Николаевич (младший). Однако управление войсками находилось в руках генерала Юденича, награжденного за отличия в кампанию 1915 года орденами Святого Георгия IV и III степеней.
Кампания 1915 года была тяжелой и кровопролитной, особенно на русском фронте, откатившемся на восток. Россия потеряла почти всю кадровую армию и с трудом восстанавливала обескровленные силы
К зиме 1916 года турки пополнили на Кавказском театре свою 3-ю армию генерал-лейтенанта Махмуда Камиль-паши. В ее составе насчитывалось более 130 тыс. человек и более 200 орудий, не считая крепостной эрзерумской артиллерии. Юденич имел более 180 тыс. штыков и сабель и 384 орудия. Противники занимали позиции на широком фронте от Черного моря до персидской границы, но главные их силы сосредоточивались на направлении Карса, в Пассинской долине. Оба фланга турецких войск здесь защищались непроходимой местностью, поэтому их обход исключался. В то же время путь в глубь Турции лежал через Пассинскую долину, ключом которой служил Эрзерумский укрепленный район.
Положение 3-й армии представлялось прочным, Камиль-паша был уверен и в надежности своего тыла. До войны с Россией в районе Эрзерума проживали примерно 65 тыс. армян. Однако летом 1915 года, задолго до Азапкейского сражения, после начала геноцида большинство из них были депортированы и многие убиты. К зиме 1916 года в Эрзеруме оставались лишь несколько сотен армян, которые с точки зрения турок не представляли потенциальной опасности.
Русские казаки с военными трофеями, Эрзерум, 1916 год
Завершавшаяся эвакуация Галлиполи означала, что к весне высвободившиеся войска будут переброшены на Кавказ и соотношение сил резко изменится в пользу турок. Поэтому Юденич решил разбить армию Камиль-паши до того, как враг получит подкрепление от Дарданелльской группировки.
Азапкейское сражение
Юденич решил прорывать центр неприятельской позиции. Он хотел создать у турок впечатление, что силы 2-го Туркестанского корпуса лишь отвлекают внимание, а главный удар последует в полосе 1-го Кавказского корпуса — основного соединения армии. От корпусных командиров — генерал-лейтенанта Михаила Пржевальского и генерала от кавалерии Петра Калитина — Юденич требовал максимального напряжения усилий и воздействия на противника.
На самом деле главный удар армейским резервом наносился у селения Сонамер, в труднодоступной местности между хребтом, окаймлявшим Пассинскую долину с севера, и горой Джиллигель. Прорыва русских здесь никто не ждал. Роль резерва отводилась свежей 4-й Кавказской стрелковой дивизии генерал-лейтенанта Николая Воробьева, которой придавались мортирный дивизион и казачья бригада.
10 января (н. ст.) 1916 года 2-й Туркестанский корпус генерала Пржевальского начал сражение, получившее название Азапкейского — по названию одноименного плато, через которое шел прямой путь на Эрзерум. Через двое суток в наступление перешел и корпус Калитина. В кровопролитных боях русские вынудили противника очистить гору Гей-даг и нанесли туркам поражение на Азапкейском плато. У селения Тарходжа после двух неудачных штурмов батальон 154-го пехотного Дербентского полка, лишившегося большинства офицеров, повел в атаку с крестом в руках полковой священник Павел Смирнов. Противника удалось выбить, но храбрый протоиерей получил тяжелое ранение и лишился ноги.
Командующий войсками генерал Н.Н. Юденич, фото в журнале «Летопись войны» № 78, 1916 год
Расчеты Юденича оправдались: наступление, начавшееся утром 12 января, оказалось неожиданным. К вечеру 16 января кавказские стрелки прорвали позиции противника и вышли в тыл турецких войск. В ночь на 17 января противник начал в беспорядке отступать. 19 января казаки Сибирской бригады генерал-майора Эрнста Раддаца заняли Гасан-калу — последний укрепленный пункт перед Эрзерумом. За девять суток 3-я турецкая армия потеряла 25 тыс. человек, еще 7 тыс. попали в плен. Юденич лишился 20 тыс. человек.
Азапкейское плато теперь находилось в руках русских, прошедших по территории врага до сотни верст: любой военачальник мог бы гордиться такими результатами и закончить операцию. В частности, так полагал и великий князь Николай Николаевич. Поэтому он был изумлен, получив донесение от Юденича, просившего выделить ему 8 млн ружейных патронов из запаса Карсской крепости для штурма Эрзерума.
Порыв и расчет
Русские, преследовавшие неприятеля, оторвались от своих тылов и находились среди бездорожья. Боеприпасы, продовольствие, дрова подвозились на вьюках. Однако порыв войск был настолько значительным, что Юденич, учитывавший и расстройство противника, интуитивно почувствовал близость полной победы.
Николай Николаевич требовал отвести части на линию Кеприкея, устраиваться и зимовать, но командующий возражал и настаивал на штурме. Наконец, великий князь санкционировал штурм, но при условии, что Юденич возьмет на себя всю полноту ответственности за последствия в случае неудачи. Генерал согласился и начал тщательную подготовку. Особое внимание командующий уделял отработке взаимодействия пехоты и артиллерии, разведке и действиям авиаотряда. Для взятия Эрзерума Юденич стянул три четверти сил и средств всей армии, рискнув ослабить весь свой остальной фронт. Главный удар наносился на левом фланге крепости.
В 20 часов 11 февраля беспримерный штурм начался.
Поражение Турции означало бы и прекращение армянского геноцида, так как турецкие власти использовали продвижение русских для обоснования репрессий
В двадцатиградусный мороз под огнем противника солдаты и офицеры карабкались по ледяным склонам и кручам. В полосе 39-й пехотной дивизии на пути к Чобан-деде шесть рот 153-го Бакинского полка под командованием полковника Даниила Бек-Пирумова в штыковой схватке захватили форт Далангез. Более ста турецких орудий били по Далангезу, чтобы вернуть его. Бакинцы отбили восемь контратак врага. Израсходовав патроны, они отбивались гранатами, штыками, саперным инструментом. Форт удалось удержать, но из 1,4 тысячи его защитников в живых осталось около трехсот бакинцев, большей частью раненых.
Вечером 14 февраля 3-й батальон 17-го Туркестанского стрелкового полка под командованием подполковника Вячеслава Кириллова овладел фортом Тафта. 15 февраля Чобан-деде взяли чины 156-го пехотного Елисаветпольского полка полковника Михаила Фененко. Авиаторы доложили, что в Эрзеруме началось хаотичное движение обозов на запад, — и Юденич приказал усилить натиск по всему фронту операции. Вечером того же дня основная часть главной оборонительной линии Деве-Бойну оказалась в руках русских.
Великий князь Николай Николаевич и генерал Юденич (сидят в центре) с чинами штаба Кавказской армии, 1916 год
На рассвете 16 февраля первой в Эрзерум через Карсские ворота вступила казачья сотня 1-го Кавказского корпуса во главе с есаулом Медведевым. Вскоре в Эрзерум, из которого еще продолжал бежать противник, прибыл Юденич, пославший донесение великому князю. Еще примерно 50 верст войска Кавказской армии преследовали неприятеля. За пять суток штурма русские потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести 14 450 человек, включая более 6 тыс. обмороженных. У турок только пленными в Эрзеруме были взяты 235 офицеров и 12 753 рядовых, а также 12 знамен и 323 орудия. За пять недель нового 1916 года армия Камиль-паши потеряла почти половину личного состава и большую часть артиллерии. Год спустя после сражения под Саракамышем Юденич вновь лишил боеспособности 3-ю турецкую армию. Он стал последним в истории Георгиевским кавалером.
Так началась кампания 1916 года, в которой исход Первой мировой вой-ны принял вполне определенные очертания. Падение Эрзерума открыло ворота в Турцию, возникли перспективы для вывода Турции из войны и распада германского блока. Поражение Турции означало бы и прекращение армянского геноцида, так как турецкие власти использовали продвижение русских вглубь турецкой Армении для обоснования репрессий против армянского населения. Вопрос заключался лишь в том, хватит ли у России сил на этом отдаленном театре военных действий.
Фото: wikipedia.org