В Ингушетию срочно введены новые подразделения МВД. Около 2,5 тысячи солдат внутренних войск до конца августа будут проводить на территории республики контр-террористическую операцию. Политологи заговорили о повторении сценария 1999 года, когда вторая чеченская война предопределила исход парламентских и президентских выборов. The New Times попытался разобраться, может ли Ингушетия стать новой Чечней образца лета-осени 1999 года.
О введении в Ингушетию дополнительного воинского контингента стало известно в исторический день. Ровно за восемь лет до этого, день в день, в телевизионном обращении к нации президент Борис Ельцин заявил: «Сейчас я решил назвать человека, который, по моему мнению, способен консолидировать общество, опираясь на самые широкие политические силы, обеспечить продолжение реформ в России. Он сможет сплотить вокруг себя тех, кому в новом, XXI веке предстоит обновлять великую Россию. Это секретарь Совета безопасности, директор ФСБ Владимир Владимирович Путин». 9 августа 1999 года кандидатура Путина была внесена на рассмотрение парламента для утверждения его премьер-министром вместо отправленного в отставку Сергея Степашина. Утверждение нового премьера происходило на фоне начала второй чеченской кампании: 1 августа в Цумадинский район Дагестана вторглись боевики из Чечни, 4 и 5 августа был атакован Ботлихский район республики.
— Ингушское обострение —
Привычная для летнего времени активизация деятельности боевиков на Кавказе в этот раз привела к беспрецедентным для Ингушетии последствиям. Впрочем, стоит признать, что и столь активными на территории республики боевики не были уже давно.
 |
- В середине июня боевики дважды атаковали базу ингушского ОМОНа в Карабулаке. Об опасности новых терактов в это же время в соседней Северной Осетии объявил глава республиканского МВД Сергей Аренин. Источники из того же МВД, подтверждая напряженность ситуации в Ингушетии, настоятельно не рекомендовали корреспондентам The New Times ехать в Назрань, объясняя, что ситуация в городе давно неподконтрольна местным силовикам.
- 18 июля боевики совершили теракт во дворе школы в ингушском Кизилюрте, где в этот момент физзарядкой занимался отряд местных милиционеров. В результате взрыва четыре человека погибли, еще девять получили ранения различной степени тяжести.
- В тот же день произошел взрыв в станице Орджоникидзевская в 40 километрах от столицы Ингушетии Магаса. На местном кладбище в момент теракта хоронили русскую учительницу Людмилу Терехину и двух ее детей, убитых неизвестными 16 июля. Заложенное на кладбище взрывное устройство сработало, когда процессия двигаласьв сторону могилы. Пострадали 10 человек, семерых из которых пришлось госпитализировать.
- Одновременно со взрывом на кладбище террористами в Карабулаке был обстрелян автомобиль с военнослужащими 503-го мотострелкового полка Министерства обороны, дислоцированного в станице Троицкая Сунженского района. Огнестрельное ранение получил командир мотострелковой роты. Власти Ингушетии заявили о том, что все эти события «являются звеньями одной цепи в целях дестабилизации ситуации в республике, а также на юге России».
- Догадки ингушских властей подтвердились спустя несколько дней, когда от обстрела пришлось уходить уже президенту республики Мурату Зязикову. В субботу, 23 июля, боевики сначала расстреляли Ваху Ведзижева — религиозного деятеля и, по неофициальным данным, близкого друга и советника Зязикова. А спустя буквально несколько часов в Магасе под обстрел попал кортеж самого президента. Огонь по машинам был открыт из автоматов и гранатометов, о чем сообщили местные информационные агентства. Автомобилям на большой скорости удалось выйти из зоны обстрела, а президентская пресс-служба поспешила опровергнуть сам факт нападения.
— СКПО или КТО? —
О новой контртеррористической операции на Кавказе силовики пока предпочитают не говорить. По официальной версии, дополнительные силы введены в республику в рамках совместной комплексной профилактической операции (СКПО), которая должна продлиться с 1 до 25 августа. В пресс-службе УФСБ Ингушетии заявляют о своей непричастности к происходящему, предлагая обращаться в МВД. В МВД, в свою очередь, ввод дополнительного контингента комментировать отказываются. Отмалчивается пока и полпредство президента в Южном федеральном округе, где The New Times заявили, что официальная позиция представительства может быть озвучена только на следующей неделе, когда Дмитрий Козак вернется из отпуска. Вместе с тем, по информации источников The New Times в полпредстве, Козак из отпуска уже вернулся и с пятницы, 10 августа, на работе. Полпред был поставлен в известность о введении в Ингушетию дополнительных сил, и консультации с ним на эту тему проводились.
Источник The New Times в УФСБ республики при этом подтвердил, что решение о вводе 2,5 тысячи бойцов МВД было принято в связи с резким ухудшением ситуации в республике. Об этом же рассказывают и в министерстве по делам национальностей, на условиях анонимности заявляя, что в последние недели боевикам удалось окончательно дестабилизировать обстановку в Ингушетии, продемонстрировав неспособность местных силовиков самостоятельно справиться с ситуацией. По данным источников The New Times, решение об операции было принято министром внутренних дел Рашидом Нургалиевым в конце июля. Помимо увеличения контингента внутренних войск спецоперация предусматривает усиление паспортного контроля, проверку автотранспорта и мест, где могут находиться разыскиваемые преступники.
На ситуации в Назрани и Магасе увеличение воинского контингента в республике пока никак не отразилось. Около полутора тысяч из введенных двух с половиной разместились в Сунженском районе республики, рядом с селом Алхасты, еще около тысячи человек находятся в районе сел Ачалуки Малгобекского района. По словам начальника пресс-службы внутренних войск МВД России полковника Василия Панченкова, спецназ внутренних войск в настоящее время проверяет информацию о местах расположения бандгрупп, а также оборудованных боевиками тайников с оружием. Анонимный представитель штаба Объединенной группировки войск на Северном Кавказе заявил «Интерфаксу», что из числа военнослужащих МВД выставлены дополнительные посты, бронетехникой укрепляются позиции в районах, через которые ориентировочно боевики проникали на территорию Ингушетии. Впрочем, учитывая географическое расположение Сунженского и Малгобекского района, не трудно догадаться: боевики проникали со стороны Чечни.
В Северной Осетии в связи с ситуацией в Ингушетии для сотрудников правоохранительных органов уже введен усиленный вариант несения службы и укреплены меры безопасности на границе. При этом президент Ингушетии Мурат Зязиков поводов для беспокойства не видит, назвав происходящее «плановым мероприятием» по борьбе с преступностью, которое не создаст никаких неудобств для населения.
Предвыборная
— зачистка —
Депутат Госдумы от Ингушетии Мухарбек Аушев считает, что сложившаяся ситуация — логичный итог бездействия местных властей. «Боевики распоясались из-за отсутствия власти в республике, — заявил Аушев The New Times. — Наступила «зеленка», боевики показывают перед выборами, что война продолжается, в этом нет ничего удивительного: за три года, прошедших с захвата Ингушетии боевиками Басаева, партизанское подполье никуда не делось».
Начало спецоперации в Ингушетии за месяц до старта предвыборной гонки в парламент, впрочем, очень сильно напоминает сюжет восьмилетней давности, когда после рейда боевиков на Дагестан началась вторая чеченская кампания. Взрывы домов в Москве и последовавшее затем обещание Владимира Путина «замочить в сортире» боевиков помогло едва назначенному премьер-министру в рекордные сроки поднять свой рейтинг и в итоге в марте 2000 года добиться победы в первом же туре президентских выборов. Новое обострение ситуации на Кавказе теоретически может быть использовано как для раскрутки нового преемника, так и для отмены выборов вовсе. Права ввести в стране чрезвычайное положение, при котором любые выборы отменяются, президента пока никто не лишал. Случиться это в соответствии с федеральным конституционным законом «О чрезвычайном положении» может в случае «вооруженного мятежа, массовых беспорядков, террористических актов, блокирования или захвата особо важных объектов или отдельных местностей, подготовки и деятельности незаконных вооруженных формирований, межнациональных, межконфессиональных и региональных конфликтов, сопровождающихся насильственными действиями». Подпадут ли события в Ингушетии под это определение, станет понятным уже в ближайшие недели.
Из телевизионного обращения Бориса Ельцина 9 августа 1999 года:
«Уважаемые россияне!
Сегодня я подписал указ о выборах в Государственную думу. Они состоятся 19 декабря. Точно в срок, как и предусмотрено Конституцией и законом. Фактически дан старт избирательному марафону. Это будет очень непростой и ответственный период. И потому прошу вас с особым вниманием и даже пристрастием оценивать то, как поведут себя участники политической гонки. Я обещал, выборы в Думу пройдут в честной борьбе, и уверен, что вашими избранниками станут достойные и порядочные люди.
Но нельзя забывать и том, что ровно через год будут президентские выборы. И сейчас я решил назвать человека, который, по моему мнению, способен консолидировать общество, опираясь на самые широкие политические силы, обеспечить продолжение реформ в России. Он сможет сплотить вокруг себя тех, кому в новом, XXI веке предстоит обновлять великую Россию. Это секретарь Совета безопасности, директор ФСБ Владимир Владимирович Путин.
Сегодня я принял решение об отставке правительства Сергея Вадимовича Степашина. В соответствии с Конституцией я обратился в Государственную думу с просьбой утвердить Владимира Владимировича Путина в должности председателя правительства Российской Федерации».
Из Федерального конституционного закона «О чрезвычайном положении»:
Глава II. Обстоятельства и порядок введения чрезвычайного положения Статья 3. Обстоятельства введения чрезвычайного положения
Чрезвычайное положение вводится лишь при наличии обстоятельств, которые представляют собой непосредственную угрозу жизни и безопасности граждан или конституционному строю Российской Федерации и устранение которых невозможно без применения чрезвычайных мер. К таким обстоятельствам относятся:
а) попытки насильственного изменения конституционного строя Российской Федерации, захвата или присвоения власти, вооруженный мятеж, массовые беспорядки, террористические акты, блокирование или захват особо важных объектов или отдельных местностей, подготовка и деятельность незаконных вооруженных формирований, межнациональные, межконфессиональные и региональные конфликты, сопровождающиеся насильственными действиями, создающие непосредственную угрозу жизни и безопасности граждан, нормальной деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления;
б) чрезвычайные ситуации природного и техногенного характера, чрезвычайные экологические ситуации, в том числе эпидемии и эпизоотии, возникшие в результате аварий, опасных природных явлений, катастроф, стихийных и иных бедствий, повлекшие (могущие повлечь) человеческие жертвы, нанесение ущерба здоровью людей и окружающей природной среде, значительные материальные потери и нарушение условий жизнедеятельности населения и требующие проведения масштабных аварийно-спасательных и других неотложных работ...
Статья 6. Обнародование указа Президента Российской Федерации о введении чрезвычайного положения
Указ Президента Российской Федерации о введении чрезвычайного положения подлежит незамедлительному обнародованию по каналам радио и телевидения, а также незамедлительному официальному опубликованию.
Статья 9. Срок действия чрезвычайного положения
1. Срок действия чрезвычайного положения, вводимого на всей территории Российской Федерации, не может превышать 30 суток, а вводимого в ее отдельных местностях — 60 суток.
2. По истечении срока, указанного в части первой настоящей статьи, чрезвычайное положение считается прекращенным. В случае, если в течение этого срока цели введения чрезвычайного положения не были достигнуты, срок его действия может быть продлен указом Президента Российской Федерации с соблюдением требований, установленных настоящим Федеральным конституционным законом для введения чрезвычайного положения.
Возможно ли повторение сценария августа 1999 года?
Валерий Хомяков,
генеральный директор Совета по национальной стратегии:
«К сожалению, возможно. Если вспомнить избирательные кампании, почти все они строились на негативе. Сначала людей пугали чем-то, какими-то угрозами, потом появлялся спаситель. Так было в 1999 году, когда сначала случилась Чечня, потом взрывы домов в Москве. На этом фоне Путин выглядел как единственный человек, который мог остановить этот беспредел, о чем он и заявлял: «Мочить в сортире». Нынешняя избирательная кампания опять будет выстраиваться на негативе. Потому — надо найти врага».
Геннадий Гудков,
депутат Государственной думы от фракции «Справедливая Россия»:
«Думаю, что невозможно. Конечно, ситуация в Ингушетии весьма сложная, и без федерального центра многие проблемы в этом регионе не разрешить. Но масштабы несопоставимы. Сейчас нет такой массированной, мощной поддержки и не настолько запущена ситуация, как в 1999 году, когда оружие, провиант, экипировка массовым потоком шли бандформированиям».
Владимир Рыжков,
депутат Государственной думы:
«Нет, невозможно. Эти события нельзя ставить в один ряд. В случае 1999 года были взрывы жилых домов в Москве, провокация в Дагестане, крупномасштабная операция по вторжению и постановке под контроль Чечни. В данном случае речь идет о достаточно локальной операции, которая призвана нормализовать ситуацию в одном небольшом регионе. В целом Северный Кавказ остается напряженном местом, причем сейчас уже не Чечня вызывает наибольшее беспокойство, а как раз зона Ингушетии и Северной Осетии. Здесь очень старый территориальный конфликт, тяжелая травма из-за Беслана. И, может быть, федеральный центр совершенно справедливо проводит сейчас некоторые профилактические мероприятия накануне очередной годовщины Беслана».
Сергей Марков,
директор Института политических исследований:
«Думаю, нет. В 1999 году война в Чечне была фактом общественного сознания — о ней знали все, и все ее считали очень жестокой. А террористическая война в Ингушетии фактом общественного сознания не является — о ней, конечно, знают правоохранительные органы, но это находится где-то на периферии общественного сознания. Во-первых, те силы, которые сейчас ведут борьбу против федеральных войск в Ингушетии, в сотни раз меньше, чем были в Чечне. Во-вторых, чтобы конфликт проник в общественное сознание, нужны средства массовой информации, а они сейчас находятся под значительно большим контролем, чем это было в 1999 году».
Борис Немцов, СПС:
«Вряд ли. Конечно, ситуация на Северном Кавказе взрывоопасная — не столько в Чечне, сколько в Дагестане, Ингушетии, КабардиноБалкарии. Но сценарий 1999 года маловероятен. Слишком много денег было вкачано в спецслужбы на Кавказе и слишком много усилий было потрачено на уничтожение Басаева, Хаттаба и Гелаева. Не думаю, что кто-то снова решится ворошить эту пороховую бочку».
Станислав Белковский,
директор Института национальной стратегии:
«Нет, абсолютно невозможно. Никакого экстремального сценария быть не может. Происходящее в Ингушетии связано с тем, что президент Зязиков изначально был очень слаб. Для Путина очень важно зачистить очаги возможных атак до президентских выборов, чтобы избежать дестабилизации. Другое дело чеченская война 1999 года. У нее был определенный смысл — превратить человека с рейтингом в 2 процента в человека с рейтингом в 52 процента».
Виктор Илюхин,
заместитель председателя комитета Государственной думы по безопасности, фракция КПРФ:
«Не думаю. В 1999 году действительно были необходимы нестандартные методы. Сейчас ни на парламентских, ни на президентских выборах такой фактор не нужен».
Анатолий Куликов,
заместитель председателя Госдумы по безопасности, экс-министр внутренних дел, в 1990 — 1992 годах начальник управления внутренних войск по Северному Кавказу и Закавказью:
«Нет, невозможно. Увеличение численности МВД в Ингушетии происходит исключительно из оперативной обстановки. Если мы получаем информацию, что же тогда, сидеть и ждать, что ли? Поэтому здесь никакого психоза не должно быть, никакого сценария 1999 года. Воспринимать это как военизацию, как это было в 1999 году, несерьезно».