Нефтяной рынок развивается циклично. Упрощенно происходит это так: на дне цикла цены на нефть находятся на низком уровне, наблюдается избыток предложения нефти, инвестиции замедляются. Снижение цен стимулирует спрос, который постепенно начинает превышать предложение и толкает цены на нефть вверх. Нефтяные компании начинают наращивать прибыль и получают возможность инвестировать в развитие новых проектов. В отрасли происходит подъем, разработка новых месторождений становится более экономичной, на рынок выходят новые компании, рынок перенасыщается, спрос снижается, нефтяные цены падают, отрасль сжимается и постепенно снова наступает дно.
Как считает известный британский экономист Анатолий Калетский, начиная с 1970-х в нефтяной отрасли чередовались два типа циклов: в первом цены колебались в промежутке $50–120, во втором — $20–50. Соответственно, цена $50 за баррель, бывшая дном для первого цикла, была потолком для второго. Учитывая текущие тенденции на рынке, становится понятно: нефтяная отрасль сегодня находится во втором цикле, в котором ожидать цены выше $50 в ближайшее время нереалистично.
Новая рыночная реальность бросает серьезный вызов американским производителям сланцевой нефти. Что произойдет с их проектами, если цены на нефть будут колебаться в коридоре $20–50? Опубликованный на днях доклад EIA (Energy Information Administration) о производительности буровых на сланцевых проектах зафиксировал чистое падение добычи по всем ключевым месторождениям в 2015 году: Баккен, Игл Форд, Марселлус, Хайнесвилл, Ниобрара. Незначительный прирост добычи нефти наблюдается в регионах Ютика и Пермианский. Причем падение идет за счет отработки старых месторождений, в то время как на всех новых буровых добыча нефти и газа в прошлом году росла.
Но даже если цены на нефть продолжат падать, объявлять о конце сланцевой революции было бы неверно. На то есть ряд причин. Во-первых, наступление конкурентного режима на нефтяном рынке вынудит уйти менее конкурентоспособные компании, присоединившиеся к всеобщему буму в период высоких цен и рассчитывавшие на быструю прибыль, а не на долгосрочное развитие. Остальных же новая реальность заставит повышать эффективность производства — и они уже это делают. Хотя число буровых на сланцевых проектах в 2011–2014 годах в целом не менялось, производство сланцевой нефти и газа на них утроилось — с 4 млн до 12 млн баррелей нефтяного эквивалента в день. Кроме того, если в 2006 году для безубыточной работы сланцевых проектов нефтяные цены должны были находиться на уровне $80–100 за баррель, то к 2014-му себестоимость добычи на некоторых месторождениях снизилась до $40 за баррель.
Очевидно, что производители теперь сосредоточатся на разработке только наиболее качественных, перспективных месторождений, что позволит снизить себестоимость добычи и защитить сланцевые проекты от ценовых флуктуаций.
Более низкие цены позволят охладить перегретый рынок и, как отмечают в Boston Consulting Group, «перезагрузить издержки» на развитие, опустив их на более устойчивый уровень.
Сланцевая революция выпустила джина из бутылки, изменив баланс сил на энергетическом рынке. Загнать его обратно будет невозможно.