Прибытие зенитно-ракетного комплекса С-400 на авиабазу «Хмеймим», Сирия, Латакия, 26 ноября 2015 года
Турция, еще вчера числившаяся в списке основных экономических партнеров РФ с совокупным оборотом товаров и услуг $44 млрд, — это уже третье кольцо враждебности. Во втором кольце остались старые враги, которых российская внешняя политика усердно плодила с середины нулевых годов, — и они никуда не делись. (Враги из первого кольца враждебности остаются пока в сфере ответственности российской внутренней политики и в этой статье не рассматриваются.)
Приключения на нашу голову
В последние годы несменяемый президент России, безмерно устав от гребли на народно-хозяйственной галере, счел за благо целиком сосредоточиться на руководстве внешней политикой. Что понятно. Управлять внешней политикой проще и приятнее, чем внутренней. Монополия на информацию, присущая авторитарному государству, почти всегда позволяет ему изобразить результаты внешней политики в выгодном для себя свете, ошибочное или преступное решение выдать за единственно верное, а локальный успех и даже откровенную неудачу — за грандиозную победу. И разумеется, на происки внешних врагов всегда можно списать едва ли не любые внутренние трудности и безобразия.
В целом, однако, «приключенческая» внешняя политика для государственной власти, особенно нерадивой и бездарной, — все равно что вино для человека, особенно неудачливого: в умеренных дозах порой полезна, в лошадиных чревата отравлением и тяжелым похмельем.
В 2015 год Россия вступила в состоянии почти полной международной изоляции — политической, мировоззренческой и репутационной. «Приключения» на Украине стоили ей куда дороже, чем семь лет назад типологически похожие «приключения» в Грузии. И не только потому, что Украина в разы больше, а российское вмешательство в ее дела имеет особо тяжкие и масштабные последствия. Есть и другое объяснение: в августе 2008 года в отношении намерений России у Запада еще оставались сомнения, а западные демократии устроены так, что любые сомнения толкуют в пользу подозреваемого. Напротив, после февраля 2014 года, когда в Крыму появились «вежливые люди», а особенно после марта, когда был аннексирован Крым, места для сомнений уже не осталось. Всем все понятно. Из «потенциального союзника» Запада времен Бориса Ельцина Россия Владимира Путина превратилась сначала в его строптивого «партнера», а потом и в патентованного «противника». А с противниками не миндальничают. С ними борются всерьез.
Иными словами, президент России переоценил свои силы, недооценил сплоченность Запада и, в сущности, банально заигрался: завел подведомственную страну в тупик, выход из которого немыслим без сдачи заявленных позиций, а в перспективе и без возвращения награбленного. У России такой выход в принципе есть. Лично у Владимира Путина уже нет: утрата выращенной в пробирке репутации «великого, всепобеждающего & стального полководца» в лучшем случае чревата для него крахом карьеры. Он старается держать удар, упрямо ищет выход из тупика, но этим только сильнее мучает себя, свою страну и весь мир.
Арьергардные бои
Начало поискам выхода из тупика положено в феврале 2015 года подписанием Минского соглашения («Минск-2») об «урегулировании ситуации в Украине». Правовой статус этого документа несколько туманен, но смысл ясен: огонь в зоне конфликта договорились прекратить, а тяжелые вооружения отвести в тыл. Что удалось кое-как выполнить. Все остальные договоренности были фактически сказкой про белого бычка: необходимое для всеобъемлющего политического урегулирования возвращение Украине полного контроля над ее восточной границей предусматривалось… после всеобъемлющего политического урегулирования. Вывод иностранных вооруженных формирований и наемников с территории Украины без передачи ей контроля над границей был, естественно, тоже нереален. В итоге выполнение невыполнимых положений Минского соглашения договорились отложить до следующего года. Стало ясно: Путин, который, по уверениям его соратников, и есть Россия, готов заморозить конфликт, но не допустит его урегулирования.
«Президент России переоценил свои силы, недооценил сплоченность Запада и, в сущности, банально заигрался: завел подведомственную страну в тупик, выход из которого немыслим без сдачи заявленных позиций»
Лето Россия провела в титанической борьбе с врагами, пытавшимися создать ей Международный трибунал для расследования катастрофы малайзийского боинга в небе над Донбассом. Соответствующий проект резолюции СБ ООН Россия 29 июля заблокировала, породив новую волну подозрений в своей причастности к уничтожению самолета.
Интересно отметить, что в обоих описанных эпизодах в целом крайне неконструктивное поведение России носило скорее оборонительный, нежели наступательный характер. Имела место «зачистка» последствий «подвигов» годичной давности, но, естественно, без сдачи позиции.
Также летом Россия продолжила войну с санкционными продуктами, которые показательно давили бульдозерами, сжигали на кострах, сливали в канализацию. (Справедливости ради надо сказать, что примерно тем же занимались американские «патриоты» в 2003 году, когда Франция выступила против военной операции США в Ираке.)
Российская дизель-электрическая подлодка «Ростов-на-Дону» во время прохождения пролива Босфор, 13 декабря 2015 года
Параллельно с арьергардными боями «украинской» кампании Россия нашла себе новую тему — защита режима Асада в Сирии под видом борьбы с «Исламским государством»**. Никто и ахнуть не успел, как президент России в сентябре совершил отчаянный по смелости поступок: лично отправился в логово главного противника, чтобы с трибуны ООН предложить Западу создать антиигиловскую коалицию по образу и подобию антигитлеровской. Свою историческую инициативу он облек в форму едкой нотации, никого, впрочем, из супостатов не впечатлив.
Горячая концовка
А потом, вслед за тихим октябрем, наступил горячий ноябрь, вместивший в себя массу трагических событий. 31 октября в небе над Синаем взорвался российский пассажирский Аэробус. Реакция России была постыдной: президент, как обычно отдыхавший в Сочи, на трагедию никак не откликнулся, власти с порога отвергли версию теракта, собравшись взамен наказать авиакомпанию, которой принадлежал самолет, но потом вслед за странами Запада все же закрыли авиасообщение с Египтом. Опомнились и как будто даже приободрились российские власти только после серии страшных терактов в Париже в ночь с 13 на 14 ноября. Пострадать от террористов в компании с Францией было, видимо, признано допустимым. Уже 16 ноября Москва признала гибель самолета терактом, а президент России дежурно посулил террористам всех чертей. В эти же дни в Вене состоялись переговоры по вопросу урегулирования в Сирии. Они принесли неожиданный и радостный для России результат: предложенный ею план лег в основу согласованной с США и другими странами программы действий. Она предусматривает начало переговоров Асада с оппозицией уже 1 января 2016 года, прекращениеогня между всеми участниками и создание нового правительства в Сирии не позднее середины 2017 года. Удача, казалось бы, улыбнулась России: на ближайшие полтора года ее клиент останется у власти в Сирии, перспективы коалиции с Западом вдруг стали реальны. И тут Турция, с которой в благодарность за неучастие в санкциях Россия сильно дружила, нанесла ей «удар в спину».
«Президент России, придя в фирменное бешенство, поклялся отомстить своему вчерашнему другу президенту Турции по полной программе»
24 ноября турецкий истребитель сбил российский бомбардировщик, мирно бомбивший приграничные районы Сирии, где проживает этнически близкое туркам тюркоязычное меньшинство. Огнем с земли был убит пилот бомбардировщика, а еще один российский военнослужащий погиб в ходе спасательной операции. Небо упало на землю, а Дунай потек вспять, когда президент России, придя в фирменное бешенство, поклялся отомстить своему вчерашнему другу президенту Турции по полной программе. Программа эта дежурно включала массовые задержания граждан Турции на территории России, уничтожение турецких овощей и фруктов, новаторское предложение сбросить на Стамбул атомную бомбу и общую истерику в ток-шоу на федеральных каналах. Даже приезд в Москву 26 ноября президента Франции не смог разрядить обстановку. Против Турции ввели санкции, на российскую авиабазу в Сирии завезли комплексы С-400. В воздухе отчетливо запахло войной со страной — членом НАТО. Руководство Альянса отреагировало обещанием применить статью 5 своего Договора, предусматривающую коллективное отражение агрессии против любого из ее членов. Умный экс-глава Счетной палаты Сергей Степашин очень кстати заметил, что если бы Турция не состояла в НАТО, ее бы уже не было. А еще более умный председатель Комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков предложил Турцию из НАТО исключить. В свете таких событий остается лишь удивляться, что вездесущие российские СМИ не заметили сообщения о грузинских корнях президента Турции Эрдогана, которое, конечно, многое бы объяснило в его коварном поведении.
«Не успев выпутаться из конфликта во втором («братском») кольце враждебности, Россия по самые уши влезла в конфликт в третьем»
В итоге прибывший 30 ноября на «климатический саммит» в Париж президент России посвятил свое выступление совсем не климату. Чем немало удивил собравшихся, но никак не россиян. Они-то уже поняли, что у Владимира Путина появился новый объект для ненависти. Оглашая 3 декабря послание к Федеральному собранию, президент обещал Турции страшные кары и констатировал, что Аллах лишил ее руководство разума, наказав за предательство. Об Украине же не проронил ни слова. Что тоже понятно: легенда изменилась, нет больше такой страны в загруженном графике вождя российской нации.
Общий итог года таков: не успев выпутаться из конфликта во втором («братском») кольце враждебности, Россия по самые уши влезла в конфликт в третьем. По всему видно, наш Иисус способен лишить разума не хуже их Аллаха.
8 декабря в ходе откровенно постановочной сцены сурового разглядывания бортового самописца сбитого российского бомбардировщика президент России, как и положено «голубю с железным клювом», выразил надежду на то, что ядерное оружие против террористов использовать не придется. Как учит Генри Киссинджер, большой друг Владимира Путина, такое выражение миролюбия есть классическая прямая угроза. Адресованная, надо полагать, всем, кто имеет уши.
фото: REUTERS/Murad Sezer