«Антимайдан» в Москве: флаги вместо лиц, 21 февраля 2015 года
Сразу и не вспомнишь, какой из годов пятилетки мы победоносно прожили. Определяющий? Решающий? Или, как некоторые надеются, завершающий? Это вряд ли. Товарищу Сухову хотелось бы еще помучиться. На галерах, в сирийских песках или в нефтяной посудине с басмаческими женами: людям нравится кино, где наши побеждают.
Может, 2015 год был годом отрезвляющим? Тоже нет. Его правильнее было бы назвать надрывающим-и-по-сусекам-скребущим: в наше нелегкое время трудно обойтись одним словом. Тем более самые емкие уже запрещены. Патриотические дрожжи на исходе. Приближается пора подсчитать сухой остаток.
Новые бедные
По официальным данным, к концу 2015 года средние располагаемые доходы населения (после налогов и обязательных платежей с учетом инфляции) сократились на 11%. Окончательный пересчет скорее увеличит, чем уменьшит эту цифру. Более 20 млн человек имеют доход ниже прожиточного минимума 9673 руб. То есть каждый седьмой проживает ниже официального уровня бедности. За год число официальных бедных выросло более чем на 2 млн. Просроченная кредиторская задолженность физлиц увеличилась на 40%. Служба судебных приставов из-за невыплаченных кредитов запретила выезд за границу 1,4 млн человек. Число граждан, относящихся к среднему классу, падает быстрее всех в мире и уже откатилось до уровня 2000 года. По сообщению вице-премьера Ольги Голодец, из-за банкротства частных пенсионных фондов 1,3 млн человек потеряли накопления на старость общим объемом около 90 млрд руб. Вице-премьер не уверена, что правительство сможет полностью компенсировать потери, как это положено по закону.
Абстрактные макроэкономические показатели вроде цен на нефть, курса рубля, доли сырьевых доходов в бюджете, индекса инфляции и прочего вдруг приобрели болезненную личную конкретность. И это лишь начало.
Будни русского мира
В январе 2015 года на Гайдаровском форуме один из участников предположил, что вооруженное перетягивание Донбасса неизбежно сменится его мирным перепихиванием. Кампания по защите русского народа, начатая с вторжения группы вооруженных иностранных граждан под руководством Игоря Стрелкова-Гиркина на территорию суверенного государства, принесла 9 тыс. убитых, около 20 тыс. раненых и 2,5 млн беженцев (данные ООН на конец 2015 года). Большая часть, включая сотни тысяч русских, бежала на Украину, где худо-бедно нашла работу, стол, кров и защиту законных прав. Во всяком случае, на региональных выборах никакая киевская хунта не помешала Харькову, Мариуполю и Одессе свободно выбрать тех, кто им по нраву. Едва ли такое возможно сегодня в Горловке или Луганске.
В Донбассе же в итоге имеем раздолбанные жилье и инфраструктуру, полный экономический коллапс (в сравнении с ним кризис на Украине — детский утренник) и вооруженные разборки победивших гопников по отжиму у граждан и друг у друга собственности и территорий. 12 декабря убит — скорее всего, своими же — атаман Павел Дремов, знаменитый полевой командир из самопровозглашенной ЛНР. Дремов в Рождественский пост затеял свадьбу, там его и подкараулили. Удивительно патриотичная и просветленная публика.
«Число граждан, относящихся к «среднему классу», падает быстрее всех в мире и уже откатилось до уровня 2000 года»
Платить за разрушенное у Кремля нет ни денег, ни желания. Кремль предсказуемо пытается запихнуть тлеющий уголь Донбасса за шиворот Петру Порошенко, сохраняя при этом победное выражение лица. Порошенко, сохраняя не менее патриотическое выражение, тоже не спешит принять на свой и без того провальный кошт еще 5 млн безработных и обозленных граждан без будущего. Кажется, участники «Русской весны» ожидали чего-то иного. Мучаются когнитивным диссонансом, мутно рассуждают о предательстве и «сливе Новороссии». Требуют продолжения банкета.
Дорогие достижения
В целом за отчетный период на юго-западном фронте достижения таковы.
Украина, ради перемещения которой (всей целиком!) под крыло Кремля два года назад затевалась эта эпопея, сегодня, как никогда, далека от Москвы и однозначно развернута в сторону ЕС и НАТО.
Приднестровье, которое в начале 1990-х Александр Проханов воспевал точно в тех же пламенных выражениях, что ныне Донбасс («Индустриальное сердце Бессарабии», «Форпост России», «Последний оазис социализма и мира» и т.д.), окончательно проворовавшись, теперь находится еще и в блокаде. А вы на что рассчитывали, засылая оттуда в Крым Гиркина с его героями? Черная экономическая дыра, потерявшая за 25 лет больше половины населения, с номенклатурной монополией на власть и бизнес, вместе с украденными у российского «Газпрома» $6 млрд и российской гуманитарной помощью теперь обречена скрестись в дверь Европейского союза. Иначе не выживет: еще одну войну Россия начать не может, а денег у нее и на себя не хватает.
«Ситуация требует подстраховки, и такой подстраховкой становится совершенствование репрессивных механизмов»
В обмен Россия получает аналогичное, пораженное вирусом совка и никем не признанное новообразование «Приднестровье 2.0» — Донбасс. Только на 900 км восточнее и ближе к Москве. На удивительном языке патриотов это называется «расширением русского мира». С такими же «гестаповцами» во власти (выражение покойного генерала Александра Лебедя, хорошо знавшего внутренний мир Приднестровья), с беспределом спецслужб, монопольно крышующих законный и преступный бизнес, с фальсифицированными выборами, запредельной коррупцией и внешними источниками финансирования. Ибо самостоятельно обеспечивать экономический рост такие вертикально-монопольные структуры не могут в принципе.
Крым тоже погружается в блокаду. К ней вежливо подключается Турция, ключевая держава Черного моря. Скороспелая эскапада Путина в Сирии (с целью отвлечь внимание от итогов эскапады на Украине) немало этому способствует.
Закат «Русского мира»: похороны Павла Дремова, г. Стаханов, Украина, 15 декабря 2015 года
Крым — тоже глубоко дотационная территория. В уходящем году его содержание только от федерального бюджета потребовало порядка 150 млрд руб. — точнее можно будет посчитать не раньше февраля. Плюс внебюджетные источники, специальные программы, закрытые статьи оборонного ведомства и аврал по восстановлению энергоснабжения после блэкаута. Итого на круг едва ли меньше 200 млрд. Не то что бы ломало спину такой большой экономике, как российская. Но провал с частными пенсионными фондами заведомо хватило бы прикрыть. Или, грубо прикинув, что у нас 20 млн «официальных бедных», — дополнительно по 10 тыс. руб. на каждого за год. Почти по тысяче в месяц. Для них это немало.
Итоги репетиции
Единый день голосования 13 сентября 2015 года стал в каком-то смысле последней проверкой перед выборами в Государственную думу. Первый замглавы администрации президента Вячеслав Володин лично и неоднократно подчеркивал: установка власти — максимальная честность и никаких фальсификаций. Масштабных фальсификаций действительно не было — во всяком случае, никто не пытался всерьез оспаривать результаты (см. The New Times № 30 от 21 сентября 2015 года). Про максимальную честность в кремлевской трактовке многое смогли бы рассказать члены Демократической коалиции, созданной на базе партии ПАРНАС: во всех регионах, где оппозиция заявила о намерении участвовать в выборах, списки ПАРНАСа до выборов первоначально не допустили, потом, внезапно передумав, разрешили бороться за мандаты в областном Заксобрании Костромы. Еще на стадии сбора подписей против участников коалиции фабриковались уголовные дела. Костромская кампания запомнилась активизацией большого количества партий-спойлеров и применением против оппозиции всех известных технологий черного пиара. Но скромный итог — менее 3% голосов — связан не только с прямым противодействием. Это еще и результат многолетней зачистки политического поля, в ходе которой потенциальным политикам доходчиво внушили: участие в оппозиционных политических проектах — это в лучшем случае дорога в никуда, в худшем — в тюрьму.
Избирались 11 региональных парламентов, и во всех «Единая Россия» получила большинство. Выборы губернаторов в 21-м субъекте РФ также сюрпризов не принесли.
Власть доказала — в первую очередь себе, что на волне патриотической истерии может и без вбросов обеспечивать комфортный результат на выборах. Но это — когда нефть в районе $50 за баррель, Резервный фонд еще полон и избиратель еще не ощущает на себе последствий конфронтации едва ли не со всем миром. Применимы ли уроки-2015 к парламентской кампании-2016 — вопрос, ситуация требует подстраховки, и такой подстраховкой становится совершенствование репрессивных механизмов.
Власть без предела
По-настоящему политический год начался 27 февраля — когда в нескольких сотнях метров от Кремля был расстрелян Борис Немцов. Сегодня исполнители убийства известны, да и заказчики, в общем, понятны (см. стр. 24-27). Но тогда контекст был иным — за шесть дней до трагедии по центру Москвы маршировали члены свежесозданного движения «Антимайдан», поддержанного Кремлем. Плакаты антимайдановцев пестрели призывами расправиться с национал-предателями. Эти лозунги были чуть радикальнее, чем суждения мастеров телевизионной госпропаганды, конечно, но — не сильно. И убийство Немцова многие тогда восприняли как логичное продолжение действий «Антимайдана» (см. The New Times №8 от 16 марта 2015 года). Люди, вышедшие 1 марта на шествие памяти Бориса Немцова, ощущали грустную растерянность: оказывается, теперь на улицах можно убивать. Кого угодно, даже политиков первого ряда.
«Антимайдан» растворился за ненадобностью, но технологии устрашения никуда не делись. Государство окончательно определилось со способами отвечать на любую политическую активность: 7 декабря по новой статье УК, фактически исключающей возможность не согласованного с властями протеста, был впервые осужден политический активист. Ильдар Дадин получил 3 года колонии общего режима. 12 декабря, в День Конституции, без особых оснований были задержаны более 30 человек, включая одного из авторов Конституции Георгия Сатарова. Единственным внятным ответом на расследование Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального о коррупции в Генпрокуратуре стало возбуждение уголовного дела о подлоге документов, якобы имевшем место в отношении одной из фигуранток расследования — бывшей супруги заместителя генпрокурора Ольги Лопатиной. Плюс — заявление генпрокурора Чайки о том, что против него ведется инспирированная из-за рубежа кампания. Ответом на политическую активизацию Михаила Ходорковского — очередное уголовное дело против него.
С этим и входит страна в новый год: в активе у власти отчеты социологов о росте рейтинга национального лидера, новые репрессивные механизмы и пропаганда, способная далекую войну сделать родной, вчерашнего союзника объявить врагом, а за спиной врага разглядеть подлинных кукловодов. В пассиве — бесконечные траты на внешнеполитические авантюры (каждая рассматривается как выход из предыдущей, но таковой не становится) и отсутствие денег на то, чтобы привычным путем гасить социальные протесты.
Фото: rusvesna.su, Stanislav Krasilnikov/TASS
