Отмороженная война

Холодная зима 1939-го. 26 ноября 1939 года у погра­ничной с Финляндией деревни Майнила на Карельском перешейке была обстреляна группа красноармейцев. Нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов обвинил в этом финскую сторону. Инцидент вызвал резкое обострение отношений между двумя странами и послужил спусковым крючком к «зимней войне» 1939–1940 годов, которая стала для Красной армии тяжелейшим испытанием накануне большой войны с Гитлером. Зачем Сталину нужен был военный конфликт с Финляндией и чем он обернулся — изучал The New Times

Историки до сих пор дискутируют о том, что на самом деле произошло 70 лет назад у заброшенной пограничной деревеньки. Одни полагают, что это была советская провокация, за организацию которой начальник УНКВД по Ленинградской области комиссар госбезопасности II ранга Сергей Гоглидзе в апреле 1940 года получил орден Красного Знамени. Другие, ссылаясь на документы Российского государственного военного архива, категорически отвергают сам факт обстрела и наличие каких-либо потерь в войсках округа. Двадцать лет назад в беседе с автором один из жителей тех мест, бывший в 1939 году подростком, также категорически отверг версию об артобстреле: «Наши войска шли день и ночь, но никаких артиллерийских выст­релов мы не слышали». Тайна «выстрелов у Майнилы» до сих пор не раскрыта…
Хельсинки отверг обвинения Кремля, предложив советской стороне расследовать происшедший инцидент на основе действовавших двухсторонних соглашений. Финны были готовы и к переговорам об обоюдном отводе войск от линии границы. В ответ Молотов обвинил правительство социал-демократа Аймо Каяндера в издевательстве над «жертвами обстрела» и подчеркнул, что Советский Союз более не считает себя связанным пактом 1932 года.* * В первой половине 30-х годов Советский Союз заключил пакты о ненападении с Финляндией, Эстонией, Латвией, Польшей и Францией. 29 ноября Москва объявила о разрыве дипломатических отношений с Финляндией. Финны, обескураженные такой агрессивной риторикой, поспешили заявить о готовности отвести свои войска от границы в одностороннем порядке и выполнить другие требования СССР.
Однако 30 ноября Советский Союз начал военные действия.

Сфера особого влияния

В соответствии с секретным протоколом к пакту Молотова—Риббентропа Финляндия включалась в «сферу влияния» Советского Союза. После сентябрьского раздела Польши Сталин резко усилил давление на прибалтийские государства, которые с началом Второй мировой войны заняли нейт­ральную позицию. Финляндия 2 сентября 1939 года также заявила о своем нейтралитете. Во внешней политике северный сосед ориентировался преимущественно на Швецию и Великобританию, а также поддерживал тесные экономические связи с США.
Вопреки советской пропаганде того времени и обвинениям финских властей в фашизме, симпатизировавшие нацистской Германии партии в стране Суоми пользовались скромным влиянием. На выборах в сейм летом 1939 года Патриотическое народное движение получило всего 7 мест из 193, заняв последнее место. Лидирующей политической силой Финляндии оставались правые социал-демократы. В сентябрьских сводках Главного управления погранвойск НКВД СССР о настроениях населения сопредельной полосы подчеркивалось, что финские крестьяне после вторжения Германии в Польшу опасались возможного нападения Советского Союза на Финляндию…
Как оказалось, боялись не напрасно. Еще в июне 1939 года Сталин поручил командарму II ранга Кириллу Мерецкову разработать план нападения на Финляндию («контрудара») силами Ленинградского военного округа (ЛенВО). С августа на границе началось сосредоточение советских войск, которое использовалось как инструмент давления на финское правительство. Целью было принуждение финнов к заключению такого же «договора о взаимопомощи», как и с другими прибалтийскими государствами. Этой же цели служил тезис об угрозе Ленинграду, который активно использовался и во внутренней пропаганде.
На Карельском перешейке граница (бывшая внутренняя граница Выборгской губернии) проходила в 32 км от города. Политбюро ЦК ВКП(б) указывало на «возможность артобстрела Ленинграда» и вероятность «использования Финляндии третьей страной». Но финны не имели ни дальнобойной артиллерии, ни намерения обстреливать Ленинград. Даже в 1941–1944 годах, когда Финляндия воевала на стороне Германии, участвуя в блокаде города, финское военно-политическое руководство отказалось от обстрелов, налетов и наступательных действий с Карельского перешейка против Ленинграда.
12 октября начались советско-финские переговоры по «безопасности Ленинграда». Советская сторона потребовала сдать ей в аренду для создания военно-морской базы полуостров Ханко (на юго-западной оконечности Финляндии, «в тылу» Хельсинки), отодвинуть границу на Карельском перешейке на 50–60 км, в результате чего новая линия границы проходила бы прямо по главной оборонительной полосе «линии Маннергейма», и передать в аренду СССР шесть островов в Финском заливе для прикрытия подступов к Кронштадту и Ленинграду. Взамен финнам предлагалась боїльшая по площади, но экономически неразвитая и неосвоенная территория в Карелии, севернее Ладожского озера, в более суровом природно-климатическом районе. Согласиться на предоставление полуострова Ханко под советскую базу финны не могли — это нарушало нейтралитет Финляндии. Не могли они и целиком принять требование Сталина и Молотова перенести границу, так как это подрывало обороноспособность «линии Маннергейма» и легко открывало путь в южные районы страны и к столице. Тем не менее финны согласились перенести границу частично, чтобы сделать невозможным артобстрел Ленинграда с территории Финляндии даже теоретически, и передать пять островов из требуемых шести. Однако Сталина такой компромисс не устроил.
11 ноября нарком обороны маршал Клим Ворошилов издал приказ о создании в ЛенВО 106-й стрелковой дивизии из советских карел. 21 ноября военный совет округа директивой № 4713 поставил оперативные задачи 7-й, 8-й, 9-й и 14-й армиям, завершавшим сосредоточение в приграничной полосе. Войска были готовы к вторжению в соседнюю страну и ждали приказа к наступлению. Оккупировать Финляндию планировалось к 21 декабря — 60-летию Сталина.

После объявления войны главнокомандующим
финской армией был назначен
Карл Густав Эмиль Маннергейм,
чье имя носила укрепленная линия
обороны на Карельском перешейке
 AP PHOTO

Тяжелые потери

В 8.00 30 ноября начался массированный артиллерийский обстрел территории Финляндии. Атакам с воздуха подверглись Хельсинки, Турку, Тампере и другие города.* * За время войны от советских бомбардировок погибли и получили ранения около трех тысяч гражданских лиц. 7-й армии надлежало прорваться через перешеек, овладеть столицей и южными районами Финляндии. Три армии севернее Ладоги должны были обойти «линию Маннергейма» через Приладожье, рассечь страну и занять север Суоми.
Но война затянулась. Превосходящие силы Красной армии не могли сломить упорное сопротивление немногочисленной, но значительно лучше подготовленной — и в тактическом отношении, и с точки зрения дисциплины — финской армии. Финские бойцы были намного лучше экипированы для ведения войны в условиях морозной и снежной зимы, а среди плохо одетых красноармейцев появились тысячи обмороженных. Но самое главное, вероятно, заключалось в том, что финны в этой войне чувствовали собственную правоту, осознанно защищали свою родину — конкретные деревни и хутора. Поэтому морально-психологический дух финской армии был очень высоким. Чего нельзя было сказать о красноармейцах, плохо понимавших смысл происходящего. Вчерашние колхозники, составлявшие основу пехоты, плохо ходили на лыжах и неумело воевали. Командиры действовали шаблонно и безынициативно, совершенно неудовлетворительно выглядело взаимодействие войсковых соединений. В карельских снегах советские дивизии напоминали огромное и малоподвижное войско азиатской деспотии, способное достичь успеха лишь за счет невероятных потерь и подав­ляющего превосходства. Кровавые атаки на «линию Маннергейма» 6-го, а затем 17–20 декабря полностью обескровили 7-ю армию. Понеся большие потери, она не смогла прорвать финскую оборону ни на одном участке и прекратила бесплодные атаки.
Севернее Ладоги с конца декабря 1939-го до конца февраля 1940-го финские лыжные батальоны сумели нанести поражение десяти советским дивизиям, четыре из них разгромив полностью.* * Были разгромлены 44-я, 163-я, 168-я и 18-я стрелковые дивизии, 34-я легкотанковая бригада.

Бей своих!

Неудачи вызвали гнев Сталина. Свирепствовали военные трибуналы. Сталинский любимец, армейский комиссар I ранга Лев Мехлис практиковал показательные расстрелы командиров. Например, 11 января 1940 года по требованию Мехлиса после «показательного суда» было расстреляно командование 44-й стрелковой дивизии, разгромленной финнами в районе Суомуссалми 1–6 января: командир дивизии комбриг Виноградов, начальник политотдела полковой комиссар Пахоменко, начальник штаба полковник Волков. Были расстреляны командир 662-го стрелкового полка 163-й стрелковой дивизии майор Шаров и комиссар части батальонный комиссар Подхомутов, обвиненные в поражении своего полка.* * Подробнее см. Александров К.М. Обреченные на поражение // в сб.: Советско-финляндская война 1939–1940. СПб., 2003. Т. I. Стр. 405, 410–415, 417–418.
Особые отделы НКВД фиксировали многочисленные антисталинские высказывания бойцов и командиров. 843 красноармейца были репрессированы за «антисоветскую агитацию и пропаганду». Большинство вернувшихся на Родину советских военнопленных были заключены в концлагеря, а многие расстреляны органами НКВД.

Угроза с Запада

Крайне раздраженный военными провалами, Сталин назначил командующим 7-й армией Мерецкова и потребовал от него прорвать «линию Маннергейма». Для подготовки концентрированного удара на главном направлении 7 января 1940 года был образован Северо-Западный фронт командарма I ранга Семена Тимошенко, сосредоточившего на перешейке огромные силы. Защитников «линии Маннергейма» войска 7-й и 13-й армий превосходили по численности в 4,5 раза, по артиллерии — в 9,5 раза, по авиации — в 7 раз, по танкам — более чем в 100 раз (!).
11 февраля начался штурм. Тимошенко и Мерецков не считались с потерями. В финской обороне возникла трехкилометровая брешь, и, не имея резервов, 17 февраля финны начали отвод своих вой­ск. Главнокомандующий финской армией Карл Густав Маннергейм* * В прошлом генерал-лейтенант русской службы, герой Первой мировой войны, Георгиевский кавалер. потребовал от Хельсинки завершения вой­ны, в неравной борьбе истощившей силы страны.
Но и СССР продолжать войну уже не мог. Перед советским государством, 14 декабря 1939 года исключенным за агрессию из Лиги наций, возникла перспектива разрыва отношений с США и конфликта с европейскими странами. На севере Финляндии ожидалась высадка англо-французского экспедиционного корпуса численностью 57 тыс. человек. Британские и французские эксперты изучали варианты нанесения авиаударов по неф­тепромыслам в Баку и операций в Закавказье.* * Семиряга М.И. Тайны сталинской дипломатии. М., 1992, стр. 182–185; Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу 1939–1941 гг. М., 2002, стр. 208, 212–214. Такое развитие событий ломало расчеты Сталина, так как уже в феврале 1940 года в оперативных документах главным противником СССР стали называть Германию, а не Великобританию и Францию. И Хельсинки, и Москва склонялись к миру.
Требования СССР выглядели тяжелыми, но Финляндия сохранила независимость и избежала советизации. 8 марта на фоне кровавых и безуспешных боев за Выборг в Москве начались мирные переговоры. Вечером 12 марта мирный договор был подписан. В полдень 13 марта жестокий огонь на фронте стих.

Красная Армия несла большие потери
в живой силе и технике.
На снимках — захваченные финнами
танк Т-28 и армейский обоз

«Незнаменитая» война

Советский Союз получил Карельский перешеек с Виипури (Выборгом), граница сместилась от Ленинграда на расстояние от 130 до 150 км. На Ханко возникла советская военно-морская база. К СССР отошли часть Ладожского озера, г. Сортавала, два полуострова — Рыбачий и Средний, территория под Куо´лаярви.* * Всего финны потеряли 34 тыс. км2 своей территории и 11% пахотных земель.
Но это был единственный и неочевидный выигрыш. Война, последующие попытки Москвы вмешиваться во внутренние дела Финляндии и грубость сталинской дипломатии, вызывавшие возмущение финского общества, привели в конце концов Финляндию к отказу от нейтралитета. Ее армия в 1941 году стала самым боеспособным союзником вермахта: в 1941–1944 годах финские войска по линии старой границы участвовали в блокаде Ленинграда.
В послевоенные десятилетия власть стеснялась этой трагической войны, показавшей неготовность Красной армии к серьезным сражениям и с легкой руки поэта Александра Твардовского названной «незнаменитой». До сих пор не установлены имена всех погибших советских военнослужащих, так как многие из них (20–25 тыс.) оказались не учтены в книгах потерь, хранящихся в фондах Российского государственного военного архива в Москве. В Ленинграде не было ни воинских мемориалов, ни памятников погибшим и выжившим участникам советско-финляндской войны, хотя утверждали, что она велась «за безопасность Ленинграда». А в действительности тысячи жизней красноармейцев и командиров были принесены в жертву сталинским внешнеполитическим амбициям.