24 ноября российская армия понесла в Сирии первые официально признанные боевые потери. Ракетой «воздух — воздух» сбит бомбардировщик Су-24, командир экипажа Олег Пешков расстрелян с земли из автоматов, пока спускался на парашюте после катапультирования, штурмана Константина Мурахтина удалось спасти после 10 часов поисков. Был сбит и российский вертолет Ми-8, проводивший поисковоспасательную операцию: погиб российский морпех, экипаж и поисковую команду удалось спасти и эвакуировать. Мурахтин пообещал мстить за убитого командира, и этот настрой поддерживает вся военная верхушка России. Уже ясно: теперь любой инцидент в воздухе с участием российских и турецких военных может повлечь за собой серьезный военный конфликт.
Обмен объяснениями
После инцидента Анкара объяснила свои действия тем, что российский самолет на 17 секунд нарушил турецкое воздушное пространство и проигнорировал многократные предупреждения. В качестве доказательства турки предъявили карту маршрута сбитой «сушки»: В одном месте Турция вклинивается узкой кишкой на территорию Сирии, вот самый кончик этой кишки якобы и задел российский самолет. Больше того, по словам главы турецкого МИДа Мевлюта Чавушоглу, турецкие военные диспетчеры не поняли, что самолет был российским. Представитель Пентагона Стив Уоррен заявил, что турецкие предупреждения были зафиксированы американскими средствами радиоразведки и что российский самолет действительно залетал в турецкое небо, хотя сбили его уже над Сирией. Российский Генштаб, впрочем, утверждает, что пилоты аккуратно обогнули турецкий аппендикс, внедряющийся в Сирию, и никаких предупреждений от турков не звучало.
Туркоманы важны для Эрдогана не только тем, что воюют с Асадом, — они фактически разделяют территории, занимаемые сирийскими и иракскими курдами, не давая им объединиться. А это осложняет возможное создание государства Курдистан, чего никак не может допустить Анкара.
Сбитая машина рухнула на территории Сирии в 4 км от границы, эти земли населены сирийскими туркоманами (см. справку), которые являются в равной степени противниками как Башара Асада, так и ИГ*. Туркоманские ополченцы и расстреляли спускавшегося на парашюте летчика, а потом из разработанного в США противотанкового ракетного комплекса BGM-71 TOW сбили российский вертолет, вылетевший на помощь пилотам.
Клубок интересов
Турция неоднократно жаловалась на нарушения своего воздушного пространства нашими самолетами, грозилась применять силу и однажды уже сбила российский беспилотник. В Москве эти факты признавали, но всякий раз объясняли: нарушения-де не имели злого умысла, а во всем виноваты сложные метеоусловия в районе полетов. теперь же глава России Владимир Путин обвинил Турцию в нанесении предательского «удара в спину» и в «пособничестве терроризму», читай: в деятельности в интересах ИГ*. Судя по такой реакции, российский президент исходил из того, что Турция является нашим единомышленником в оценке ситуации в Сирии и случившееся стало для него полной неожиданностью. А это означает, что Россия даже и не рассматривала Турцию как самостоятельного регионального игрока, полагая, что коль скоро та входит в коалицию, возглавляемую США, то мы можем ограничиться налаженным взаимодействием с лидером этой коалиции.
Вмешавшись в гражданскую войну в Сирии, Россия руководствовалась весьма упрощенным пониманием того, что там происходит: есть, мол, законная сирийская власть в лице Башара Асада, на помощь которому Россия и пришла, и есть его противники — террористическая организация ИГ*. Американцы же различали нюансы, справедливо полагая, что противники Асада — это еще и ряд военизированных структур, обычно называемых Свободной сирийской армией (ССА). При этом такие структуры (группировки, формирования — суть не меняется) противостоят как официальным сирийским властям, так и ИГ*. Более того, именно они, а вовсе не ИГ* — главные противники Асада.
Для Соединенных Штатов Асад столь же неприемлем, как и ИГ*, и соответственно, силам, наносящим удары по обоим, по мнению американцев, мешать не следует. Но первые же российские авиаудары показали, что именно эти силы и являются основной целью Путина, задачей которого было сохранение Башара Асада у власти.
На первых порах американцы отреагировали чрезвычайно нервно, заявив, что подумывают о том, как обезопасить «своих сукиных сынов» от российских бомб. Звучали плохо завуалированные угрозы: поставить средства ПВО отрядам, по которым в основном и наносились российские авиаудары.
В этом была определенная доля лукавства — прежде всего потому, что «своими» для американцев они могли считаться с большой натяжкой, и никакой уверенности, что поставленная «своим» американская техника не повернется впоследствии против самой Америки, у США не было. Поэтому вместо поставок повстанцам ракет «земля — воздух» США вступили в долгие переговоры с Россией.
В итоге Путин частично уступил в вопросе о политических перспективах самого Башара Асада, согласившись, что тот уйдет после нормализации ситуации в Сирии, а американцы в ответ не только отказались от новых военных поставок ССА, но и договорились о мерах, предотвращающих потенциально возможные конфликты российских и американских самолетов в воздухе.
Две коалиции, объявившие своей задачей уничтожение ИГ*, начинавшие с крайне напряженного диалога, в итоге оказались чем-то вроде союзников. Россия бомбит свои цели, используя в качестве наземных сил армию Асада, отряды «Хезболла» и иранский Корпус стражей исламской революции (КСИР), американцы же бомбят свои цели, используя в качестве сухопутной поддержки курдское ополчение, куда более предсказуемое, нежели ССА. В России это рассматривалось как огромный политический прорыв. Правда, Турции в этой схеме отводилось место статиста. А именно с этим никак не мог согласиться турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган.
Игра Эрдогана
Эрдоган видит свою страну как самостоятельного игрока в регионе, для которого, как и для США, свержение режима Асада превратилось в идефикс. При этом уничтожение ИГ* для турков вовсе не являлось таким уж безусловным приоритетом. Куда большую угрозу они ощущали от набирающих силу военных отрядов курдов, своего традиционного противника, — тот с годами только креп при американской поддержке и становился уже не просто ополчением, на которое американцы полагались в Сирии и Ираке, а самостоятельной политической силой в самой Турции, участвуя в парламентских выборах и тесня правящую Партию справедливости и развития (ПСР).
В России же словно не замечали, что Турция, являясь участником проамериканской коалиции, регулярно наносит авиаудары по курдскому ополчению, то есть формально по своему же — коалиционному — наземному контингенту. Да и США, которых должно было насторожить столь странное поведение их союзника, обходили его вниманием.
В действительности у Турции была собственная опора на земле — часть группировок, входящих в ССА, в том числе и сирийские туркоманы, которых турецкие инструкторы готовили на своей территории.
Кто такие сирийские туркманы
Сирийские туркманы (или туркоманы, или огузы) — родственный туркам народ, третий по численности в Сирии после арабов и курдов. Считаются потомками турков-сельджуков. Абсолютное большинство туркманов поддержало восстание против режима Асада и сейчас объединено в так называемую «Бригаду туркменской горы», которая действует в приграничных районах с Турцией в сирийской провинции Латакия и других северных районах Сирии. Группировка пользуется мощной поддержкой Турции и непосредственно защищает ее интересы.
Утром 24 ноября российский бомбардировщик Су-24 вылетел в районы Северной Латакии, для нанесения ударов по… У нас целью этого вылета называют позиции ИГ*, но не будем забывать, что в терминологии нашего генштаба ИГ* именуют любые отряды, выступающие против Башара Асада. На самом деле бомбили, и уже не в первый раз, те самые отряды, которые взаимодействовали с турецкими спецслужбами, проходили на территории Турции подготовку и получали от турков оружие. Эти отряды дрались на два фронта — против ИГ*и против Асада, но для российских военных существенным было только второе. Все турецкие протесты против вторжения в их воздушное пространство связаны не с формальным нарушением международного права, а с тем, что удары наносились по их людям. туркоманы важны для Эрдогана не только тем, что воюют с Асадом, — они фактически разделяют территории, занимаемые сирийскими и иракскими курдами, не давая им объединиться. А это осложняет возможное создание государства Курдистан, чего никак не может допустить Анкара.
Собственно, турки 24 ноября сделали то, на что не смогли решиться американцы в начале октября. Они не стали поставлять антиасадовскому ополчению средства ПВО, а просто сами сбили российский самолет, воспользовавшись формальным поводом — нарушением воздушной границы.
Этого не случилось бы, если бы в России изначально потратили хотя бы минимум сил на то, чтобы досконально разобраться в хитросплетениях интересов на сирийской шахматной доске. Ну и если бы рассматривали Турцию как равноценного партнера, с которым надо добиваться отдельного компромисса, а не как американскую «шестерку», не имеющую собственных интересов и задач в регионе.
Новые риски
Гневная российская реакция на сбитый Су-24, как обычно, выразилась в запретах — на поставки турецких мясных продуктов и продажу туристических путевок в Турцию, как и ранее в Египет. Но если в случае с Египтом запрет объясняется проблемами безопасности в аэропортах, то на этот раз он выглядит исключительно как наказание. Какова цель? Оказать на Турцию экономическое давление? Но Россия своими же руками расчистила площадку для белорусских туроператоров: теперь желающие отдохнуть на турецких или египетских пляжах будут покупать путевки в компаниях, прописанных в Минске. Да и как это сможет повлиять на военнополитическую ситуацию в Сирии, неясно.
Но за громкими ответными «экономическим мерами» мало кто расслышал заявление Генштаба: отныне российские бомбардировщики будут вылетать на задания в сопровождении истребителей. теперь в турецкосирийском приграничье возможны полноценные воздушные бои: Россия, отстаивая свое право бомбить кого она считает нужным, готова вступить в противостояние с государством — членом НАТО. Ну а это уже означает, что ситуация вокруг Сирии раскручивается по непредсказуемой спирали: если еще неделю назад многие опасались развития событий по афганскому сценарию — влезли в чужой конфликт и увязли в нем на годы, — то теперь, оказывается, что есть риск получить не новый Афган, а третью мировую.
* «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) — организация, запрещенная в РФ