Выборы закончены, забудьте!

«На месте Кремля я бы, наоборот, уговаривал Прохорова пойти на выборы. Да еще принял бы поправки, чтобы не распространять запрет зарубежных активов на кандидатов, участвующих в нынешней кампании. Потому что сегодня у назначенного президентом Собянина больше легитимности, чем будет в результате таких псевдовыборов», — так бывший депутат Госдумы Геннадий Гудков прокомментировал The New Times ситуацию, сложившуюся в Москве под конец первой выборной недели. Впрочем, ее же можно считать и последней, поскольку вся дальнейшая избирательная кампания, судя по всему, станет лишь подготовкой к формальному утверждению жителями Москвы выбранного Кремлем мэра.

Отказ Михаила Прохорова от участия в борьбе за пост мэра многие сочли сенсацией. Да, о том, что досрочные выборы объявлены именно для того, чтобы «выбить» из этой кампании Прохорова — самого опасного конкурента действующего градоначальника, — эксперты говорили с 4 июня, когда мэр Собянин 

сообщил о намерении подать в отставку, чтобы вернуться на Тверскую, 13 уже избранным мэром*. Да, соратники бизнесмена не скрывали, что у него могут быть серьезные проблемы с переоформлением зарубежных активов, без перевода которых в Россию невозможна его регистрация кандидатом. Но после того как Мосгордума 7 июня назначила выборы на 8 сентября, из окружения Прохорова поступали вполне оптимистичные сигналы: с активами вопрос решить успеваем, кандидата к концу недели выдвинем.вали, что у него могут 

«Все решилось в ночь на четверг, — рассказал The New Times журналист Станислав Кучер, участвующий в разработке идеологии партии Прохорова. — Юристы сообщили, что перевести активы можно, но стопроцентно чисто сделать это не выйдет, нужна обходная схема. Михаил решил не подставляться, потому что убежден, что его все равно не зарегистрируют».

Как пояснил The New Times сам Михаил Прохоров, его капиталы находятся в 15 различных юрисдикциях (от Лондона и Нью-Йорка до Африки) и разные правовые нормы вступают в конфликт: российские требования к регистрации активов не совпадают с иностранными, нужны многоступенчатые разрешения от антимонопольных служб и т. д. Сам же бизнесмен, будучи, по его словам, крупнейшим налогоплательщиком страны среди физических лиц (как кандидат в президенты он задекларировал годовой доход в размере свыше 115 млрд рублей), настаивал на абсолютной чистоте всех сделок. «Мы обсуждали это с юристами — они сказали, что надо делать «времянку»**. Но это значит, что мы подставляемся, — продолжает Прохоров. — А разъяснение Центризбиркома показало, что нас обязательно будут проверять, и проверять жестко».

Об этом «разъяснении» как отчетливом сигнале сверху именно в адрес Прохорова говорят и многие соратники бизнесмена. Речь идет о выступлении заместителя председателя ЦИК Леонида Ивлева на пресс-конференции во вторник 11 июня. Отвечая на вопрос, как должны действовать кандидаты, чтобы выполнить запрет на зарубежные активы — закон вступил в силу 19 мая этого года, — Ивлев дал понять, что просто закрыть иностранные счета мало — нужно еще и разместить эти средства в банках на территории РФ. Кроме того, зампред ЦИК особо подчеркнул, что нарушением закона будет считаться «учреждение доверительного управления в иностранных юрисдикциях» и «использование финансовых посредников». То, что эти слова были адресованы лично Прохорову, — у наблюдателей сомнений не вызывает. «Несомненно, разъяснения ЦИК направлены напрямую против Прохорова; речь идет о построении ловушки, — согласен политтехнолог Глеб Павловский. — У Прохорова не было физической возможности создать ситуацию, в которой он мог бы быть участником этих выборов. Был только один вариант — передать родному государству все активы. И в качестве честного российского нищего он мог бы быть допущен к выборам».

Как уверен Геннадий Гудков, поправки, запрещающие кандидатам владеть иностранными активами, и объявление в Москве досрочных выборов нужно рассматривать как единую спецоперацию. «Досрочных выборов ничто не предвещало, хотя вопрос обсуждался, я знаю о таких переговорах, — рассказывает он. — Но когда власти поняли, что выборы мэра в 2014-м или 2015-м — опасная история, они приняли решение. Сначала была поправка о лишении права баллотироваться всех, у кого есть хоть какой-то сарай за рубежом, а через две недели объявили о досрочных выборах». Как отмечает полковник ФСБ в отставке Гудков, операция готовилась в обстановке строжайшей секретности: «О ней знал очень узкий круг лиц, до июня это никуда не утекло — ни к депутатам, ни в мэрию… Они убедились, что Прохоров не успевает перевести активы — и объявили выборы».

Впрочем, даже если согласиться с тем, что такая спецоперация была, непонятно, чем же провинился перед Кремлем сам Прохоров? Ведь он по большому счету всегда делал то, чего от него хотели. Попросили возглавить хладный труп под названием «Правое дело» — возглавил, не испугавшись клейма «кремлевского проекта» (The New Times следил за недолгим периодом лидерства Михаила Прохорова в партии). Предложили выдвинуться кандидатом в президенты (предложение, по информации The New Times, поступило лично от Путина) — выдвинулся и увел-таки часть «рассерженных горожан» с площадей на избирательные участки (The New Times публиковал интервью с кандидатом в президенты Михаилом Прохоровым). И даже не очень возражал, когда чуть не половину его голосов «перераспределили» в пользу Путина (официально Прохоров получил около 8%, по оценкам независимых экспертов — не менее 13%).

В обмен же на такую сговорчивость Прохоров хотел не так уж многого — «всего лишь» стать мэром Москвы. К восхождению на этот пост он целенаправленно готовился целый год. Выстраивал продуманную трехступенчатую предвыборную стратегию: в 2013-м — подготовка партийного фундамента, в 2014-м — фракция в Мосгордуме, в 2015-м — победа на выборах мэра. Собирал в свою команду соратников Юрия Лужкова (например, столичное отделение «Гражданской платформы» возглавил бывший руководитель Департамента развития предпринимательства мэрии Михаил Вышегородцев). Потихоньку обрабатывал муниципальных депутатов, которые в нужный момент должны были дать нужное количество подписей. Готовил предвыборный штаб: для «взятия Москвы» планировалось сверстать многомиллионный рекламный бюджет и мобилизовать звезд шоу-бизнеса.

И вдруг — такой неожиданный поворот.

Ничего особенного, говорит источник The New Times, работавший с Прохоровым над одним из политических проектов. Бизнесмен в очередной раз выполнил приказ, уверен собеседник: «Прохоров абсолютно в кармане у Кремля. Кто-то — и я на 100 % уверен, что это даже не Путин, а Вячеслав Володин (первый замглавы администрации президента. — The New Times) — решил, что участие Прохорова в выборах мэра им невыгодно». «Мы знаем, что Михаил Дмитриевич вообще очень гибок и податлив к кремлевским рекомендациям, — соглашается политолог Станислав Белковский. — Он мог бы проигнорировать это все, но не проигнорировал». Не удивлен случившимся и Глеб Павловский, который в качестве советника участвовал в президентской кампании Прохорова. «Год назад центром принятия решений и главным игроком был Путин. Но сегодня, когда он вознесся на недосягаемую высоту, центром принятия решений стала его челядь, — разъясняет политтехнолог. — А челядь не хочет нести ответственность, это куча функционеров, каждый из которых боится быть уволенным. Для них Прохоров — слишком крупная фигура, они не знают, что с ним делать на поле, поэтому надо его туда не пропустить. В их лавочке для этого слона нет места».

Наряду с технологическими у экспертов есть и философские объяснения. «Когда ты начинаешь заниматься политикой, особенно в путинской России, ты должен быть готов к рискам — потерять деньги, собственность, оказаться под прессом правоохранителей, — рассуждает сопредседатель РПР-ПАРНАС Борис Немцов. — Прохоров к этому не готов, для него политика — это хеппенинг, развлечение. Ему просто объяснили, что его участие в этих выборах невозможно». «Прохоров пытается быть политиком в системе, когда существуют два варианта: либо ты сотрудничаешь с властью и входишь в Народный фронт, либо ты диссидентствуешь, митингуешь на площадях и садишься на 15 суток за сопротивление полиции, — добавляет Олег Сысуев, в конце 90-х — вице-премьер правительства и первый замглавы кремлевской администрации. — Официальным политиком Прохоров быть не хочет, но и диссидентствовать — в силу разных обстоятельств — не может».

Но даже те, кто оправдывает или хотя бы понимает отказ Прохорова от выборов, осуждают его за то, что его партия не выдвинула другого кандидата — например, сестру бизнесмена, главного редактора «Нового литературного обозрения» Ирину Прохорову.

«Прохоров допустил ошибку, что не выдвинул сестру. Конечно, выиграть она не могла, но могла достойно выступить и показать неплохой результат — процентов 15–20, — полагает член Комитета гражданских инициатив Евгений Гонтмахер. — Она пользуется известностью, многие были готовы ее поддержать, в том числе в качестве волонтеров. Тогда личный отказ Прохорова был бы нивелирован». «Ирина Прохорова, как и ее брат, могла бы выступить в качестве единого оппозиционного кандидата, который, по моим оценкам, мог бы набрать до 42% голосов, — поднимает планку Станислав Белковский. — Это было бы очень важным заделом для выборов в Мосгордуму и демонстрацией того, что легитимность Собянина как избранного мэра очень ограничена».

Сама Ирина Прохорова в интервью The New Times сказала, что баллотироваться ей никто не предлагал: «А если бы партия и предложила, то я бы очень подумала. Все-таки должность мэра особенная, вот мой брат — это человек, который реально мог бы управлять городом». В то же время решение брата она считает мужественным и правильным: «Власть в последний момент устроила шутовские выборы, и брат не захотел придавать легитимность этому цирку шапито, не стал подыгрывать власти и становиться марионеткой».

Насчет шапито подмечено очень верно. Тем более что и штатные «клоуны» на выборы уже подтягиваются — от неизменного для всех последних выборов в столичном регионе Сергея «Паука» Троицкого до либерал-демократов, уже успевших поменять одного малоизвестного кандидата на другого, еще менее известного.

Последней по-настоящему знаковой оппозиционной фигурой среди кандидатов пока остается Алексей Навальный, выдвинутый от РПР-ПАРНАС. Но вероятность его участия в выборах невысока. Во-первых, по-прежнему неясно, удастся ли ему преодолеть муниципальный фильтр: число независимых депутатов ограничено, и с ними уже активно работают другие кандидаты, имеющие либо более существенные финансовые возможности, либо административный ресурс. А во-вторых, над Навальным висит дамоклов меч возможного приговора по «делу «Кировлеса». 13 июня кировские прокуроры потребовали изменить подсудимому меру пресечения с подписки о невыезде на содержание под стражей в наказание за неявку на очередное заседание (в тот же день он был вызван в Следственный комитет в Москве). Судья Блинов в аресте отказал, но распорядился осуществить принудительный привод Навального на следующее заседание 17 июня. И судя по напористости обвинения, конец процесса уже не за горами. А обвинительный приговор автоматически закроет Навальному путь на выборы, даже если он к тому времени уже каким-то чудом превратится в зарегистрированного кандидата.

В таком случае из заметных оппозиционеров на выборах останутся только лидер «Яблока» Сергей Митрохин, которого сторонники Прохорова и некоторые представители несистемной оппозиции открыто называют спойлером, и первый зампред ЦК КПРФ Иван Мельников. У последнего, по мнению политологов, есть неплохие шансы хотя бы выйти за пределы статистической погрешности. «Это сильная кандидатура и удачное решение: профессор МГУ, представитель столичной интеллигенции и человек, который по политическим взглядам находится на стыке КПРФ и «Яблока», то есть не какой-то оголтелый сталинист, — объясняет Станислав Белковский. — Среди активной части населения Мельников мог бы пользоваться определенной поддержкой. Но, к сожалению, мы знаем, что КПРФ не менее чем Прохоров подвержена кремлевским указаниям. И сможет ли Мельников продемонстрировать свои достоинства — это вопрос».

Таким образом, по итогам первой недели официальной избирательной кампании уже можно констатировать, что выборы, по сути, превратились в чисто техническую процедуру переутверждения на новый срок — так, как это произошло на президентских выборах 2004 года, на которых Путину ассистировали вторые лица ряда партий и примкнувший к ним экс-охранник Жириновского. «Выборами это теперь точно не является: это еще в меньшей степени выборы, чем президентские, — подытоживает Глеб Павловский. — В сущности, это парадокс: Собянин пошел на то, на что не пошел даже Путин: он передернул карты и со сроками, и с процедурой выборов».