Close
Главная
Рубрики
Авторы
Новости
Архив
THE NEW TIMES
Новое время
Разделы
Рубрики
Авторы
Архив журнала
Новости
Реклама
×
Поиск
Главное
Мнения
Дискуссии
Интервью
Портреты
Расследования
/
Дума
Кремль
Навальный
Путин
Сечин
Трамп
Сирия
Украина
Портрет
Спикер нашего времени
Владимир Маркин как голос силового клана
Бешлей Ольга
Политтехнолог всея Руси
Who is Mr.Surkov?
Светова Зоя
Павел Астахов: человек, который меняет кожу
Бешлей Ольга
Квентину Тарантино — 50
Юрий Гладильщиков
Квентину Тарантино — 50
Невозможно поверить, но 27 марта исполнилось 50 лет Квентину Джерому Тарантино, уроженцу Ноксвилла, штат Теннесси, США — одному из самых непредсказуемых кинорежиссеров современностиЗа недолгие двадцать лет кинокарьеры он успел пережить ранний успех: его «Бешеные псы» в начале 90-х с ходу были признаны современной классикой, а «Криминальное чтиво» завоевало в 1994-м главный приз Каннского фестиваля, нагло, по-мальчишески щелкнув по носу тогдашнего фаворита — «Утомленных солнцем» Никиты Михалкова. Успел впасть в кризис и снести раннюю хулу: уже в конце 90-х, когда он взял паузу, злопыхатели утверждали, что Тарантино оказался мыльным пузырем. Успел понять, что значит триумфальное возвращение — после двух частей «Убить Билла». Успел обрести славу режиссера непредсказуемого — после «Бесславных ублюдков» и недавнего «Джанго освобожденного».Предварительный набросок портрета самого модного режиссера современности будет неполным, если не заметить, что он все еще выглядит кинематографическим пацаном. В пятьдесят многие режиссеры-классики, считай, закончили свою творческую карьеру. Фрэнсис Форд Коппола, к примеру, уже к сорока годам снял двух первых «Крестных отцов», «Разговор» и «Апокалипсис», после чего его талант пошел на убыль. А Тарантино до сих пор словно бы разминается, по-юношески накачивает мускулы, играет в киноигры. Но погодите, вот-вот он окончательно повзрослеет и наконец-то сотворит такое, от чего рухнет в восторге вся оскаровская элита, до сих пор отметившая его лишь двумя статуэтками за лучшие оригинальные сценарии: «Криминального чтива» и «Джанго освобожденного». Для оскаровцев Тарантино все еще легковесен.Но следует признать, что без этого пацана история кинематографа выглядела бы иной, более скучной. Не вполне ТарантиноЕго часто относят к мощному итальянскому клану в Голливуде, среди представителей которого Коппола, Скорсезе, Де Ниро, Аль Пачино, etc. Тем более что он одно время встречался с актрисой Мирой Сорвино, с которой пресса успела его поженить (ага, женится он! Он давно утверждает, что женат исключительно на кинематографе), а потом и режиссером Софией Копполой — дочерью Фрэнсиса Форда (была ли она просто приятельницей или герлфренд — не нам судить).Между тем звучную фамилию итальянца отца Тарантино надел на себя как дорогой костюм, лишь задумавшись о кинокарьере — поначалу актерской. Отца он никогда не видел. Мать ирландско-индейских (чероки) кровей развелась с ним еще до рождения Квентина, и в школе он носил чудную фамилию отчима — Застопил. Надо же, Тарантино на четверть индеец!Мать, кстати, родила его в 16 лет, но не потому, что была девушкой легких нравов: замужество потребовалось, чтобы освободиться от давящей опеки родителей, а имя Квентин она дала сыну в честь одного из любимых киногероев. В дальнейшем она еще не раз выходила замуж и разводилась, рожала новых детей, но при этом могла содержать большой дом, став известным фармакологом. Тем не менее первенца не баловала, и когда выяснилось, что школа ему не дается (от математики до грамоты), разрешила покинуть ее в 15 лет с единственным условием: он пойдет работать. Он тут же устроился билетером в кинотеатр. Мать не знала, что кинотеатр демонстрировал порнуху. Но вот что такое Тарантино: сызмальства полюбив кино, он отнюдь не был в восторге от своей временной работы. Ему, в отличие от любого другого подростка, было плевать на доступность кинооргий. Он оценивал любое кино с точки зрения искусства. И ему было неприятно, что фильмы, которые крутят в его кинотеатре, полная дребедень.VHS как школа жизниСвою лучшую (по собственному признанию) работу, до того как стать режиссером, он обрел в 22 года — консультанта в крупном видеоархиве-магазине. Тут он мог смотреть кино с утра до вечера. Это важнейшая деталь его кинобиографии: он самоучка. В видеоархиве сформировался его уникальный киновкус, в котором любовь к фильмам мужских жанров (боевикам, вестернам, триллерам, ужастикам, азиатскому кинематографу боевых искусств) сочетается с обожанием артхауса — фильмов для избранных, для истинных синефилов. Впрочем, Тарантино знает любое кино, в том числе классическое европейское. Не зря в его последних фильмах «Бесславные ублюдки» и «Джанго освобожденный» персонажи общаются на четырех-пяти языках (что обычно теряется при русском дубляже) — это тоже знак любви к кинематографу вообще, общемировой культуре. Приехав в 2004-м в Россию, он первым делом попросил свозить его в Переделкино на могилу Пастернака. Другие кинозвезды в России о подобном не просили.Ума Тёрмен, которую у нас упорно именуют Турман (Тарантино не раз называл ее своей музой), рассказывала, что во время первого разговора с ним, когда он звал ее в «Криминальное чтиво», ее поразило, что он, похоже, знает обо всех фильмах, созданных человечеством.Когда его однажды попросили назвать свои фильмы-фавориты, он задумчиво начал: «В первую тысячу моих любимых картин входят…» Конечно, это было шуткой, на подобные вопросы он не раз отвечал лаконично и серьезно, упоминая по десять-двадцать лент. Но вот его фразы, которые шутками не назовешь, дающие реальное представление о том, какое воздействие на него оказало знание мирового кинематографа: «Если меня спрашивают, в какую киношколу я ходил, я всегда отвечаю: я ходил в кино». «Если бы я не стал режиссером, то стал бы кинокритиком — это все, что я знаю и умею». Вот еще значимая для понимания сути Тарантино фраза: «Любой, кто любит кино, сумеет снять хорошую картину». Режиссеры, которые не знакомы с чужим творчеством и самоупоены (а таких ведь большинство!), для Тарантино не коллеги. В той же мере он не терпит режиссеров, работающих исключительно ради денег: «Если вы затеваете фильм, чтобы построить для себя новый бассейн, отправить детей в более престижную школу или содержать трех экс-жен, то не заливайте мне, будто заботитесь о художественности».
Разный и верныйПро Тарантино говорят, что его каждый новый фильм не похож на предыдущие. Но с тем же успехом можно утверждать, что он всю жизнь снимает одну и ту же ленту — с бесконечными продолжениями.Почти во всех его фильмах есть длинные, иногда кажущиеся бессмысленными, но всегда завораживающие диалоги. Почти все ленты поделены на главки: Тарантино снимает словно бы несколько картин одновременно, потому что его воображение распирает от деталей, новопридуманных персонажей, сюжетных поворотов; чтобы обуздать себя и вместить все и всех в прокрустово ложе одной картины, он и придает своим фильмам жесткую «главочную» структуру.Все фильмы — оммаж, дань уважения тем или иным киножанрам. Почти во всех перемешаны времена: мы видим, что происходит с персонажами сейчас, потом — что произойдет в будущем, потом — что происходило в прошлом. Во всех фильмах присутствует мотив мести. Все фильмы отличаются изумительной выстроенностью кадров, эпизодов, мини-главок: Тарантино — пример киноперфекциониста.Все фильмы (это за кадром, но тоже влияет на кадр) говорят о его невероятной любви к актерам. Он любит возвращать актеров из полузабытости, как вернул в «Криминальном чтиве» Джона Траволту (после чего у того начался новый виток успешной голливудской карьеры), а в «Джеки Браун» — Пэм Гриер и Роберта Форстера.Актеры отвечают ему таким же обожанием. Есть режиссеры, даже талантливые, для которых работа — в тягость. Для Тарантино каждый съемочный день — радость. Ежеутренне он приходит на площадку со словами: «Ребята! Все, что я вам вчера говорил, полная ерунда. Я тут ночью подумал — и придумал вот что…» — и начинается импровизация. Все без исключения актеры повторяют, что сниматься у него — небывалое ежедневное счастье. Да, у актеров рекламные контракты со студиями. Они обязаны хвалить фильм, в котором только что сыграли, режиссера, тепло отзываться о процессе съемок. Но других режиссеров они так эмоционально отчего-то не хвалят.Еще одна общая черта фильмов Тарантино — жестокость. О ней всегда много писали. Но строго говоря, его фильмы (в отличие от многих других) жестокими не назовешь. Во всех его лентах есть всего одна действительно неприятная сцена (хотя суровые есть и в последнем «Джанго»): отрезание уха полицейскому в «Бешеных псах». Автор этих строк помнит, как на одном из главных западных кинофестивалей 1992 года после этой сцены из зала выбежало несколько человек. Но, во-первых, тогда и кинематограф был более пуританским (сегодня эта сцена мало кого бы шокировала). А во-вторых, это был первый фильм Тарантино, и он по-мальчишески стремился преодолеть некую планку в показе насилия. В его последующих фильмах все сцены с насилием и убийствами — это скорее балет. Они зачастую забавные. Опять же сошлемся на Уму, которая сказала: «Я не думаю, что в отношении «Убить Билла» можно использовать понятие «жестокость». Это не боевик с Уиллисом или Сталлоне. Это кино, которое ни на секунду не притворяется реальностью — оно постоянно напоминает вам, что вы смотрите именно кино. Вы говорите про потоки крови? А я отвечу на это, что красный цвет требовался фильму и по сугубо эстетическим соображениям».
Наш герой как моралистТем не менее Тарантино меняется — это особенно заметно после «Джанго».Тарантино стал решительно переписывать историю и десятками уничтожать людей, которые ему несимпатичны. Причем садистски. В прошлом фильме «Бесславные ублюдки» евреи истребляли гитлеровцев, снимая с них скальпы и вырезая у них на лбу свастику. Теперь черный ковбой, наглый настолько, словно никакого поротого прошлого у него и не было, мочит ку-клукс-клановцев и прочую расистскую дрянь, служа охотником за головами не где-нибудь, а в бывших рабовладельческих южных штатах.Тут еще один новый парадокс Тарантино. Его ленты долгие годы обзывали аморальными. Вряд ли стоит считать их таковыми, но стоит согласиться, что во времена «Бешеных псов» и «Криминального чтива» он не делил персонажей на моральных и аморальных, хороших и плохих. Все его персонажи были в той или иной степени аморальны, и Тарантино это забавляло. Он вывел на экран новый тип людей, которые не вполне понимают, что такое добро и зло, что такое боль (пока она их не коснулась), так как сформированы массовой культурой и словно бы ощущают себя ее героями. Судя по всему, сам Тарантино видел себя одним из них.Но со временем Тарантино превратился в моралиста. Уже в «Джеки Браун», не говоря уже про «Убить Билла», «Доказательство смерти» и особенно «Бесславных ублюдков» и «Джанго освобожденного» у него появились безусловные преступники, которые требуют наказания. И он их стал в обязательном порядке наказывать.При этом возникает ощущение, что Тарантино потом самому становится неловко за то, что он стал брать на себя роль судьи. Уже второй раз он в следующем фильме приносит раскаяние за чрезмерность предыдущего. В «Доказательстве смерти» несчастные девушки мочили маньяка — в «Бесславных ублюдках» девушки выглядят монстрами. Даже прекрасная еврейская мстительница с лицом Мелани Лоран, не говоря уже о бессердечной антифашистке, звезде немецкого кино в исполнении Дианы Крюгер. В «Ублюдках» все немцы — гады. В «Джанго» единственный положительный белый — немец. Зато в «Джанго» правее всех негр. И что? Не откладывая оправдание на потом, Тарантино выводит в «Джанго» иного негра — омерзительного: управляющего плантаторским поместьем, которого сыграл состаренный гримом Сэмюел Л. Джексон. Прогноз. СубъективныйВ завершение — с чего начали. Когда же Тарантино снимет оригинальное большое кино — этакий свой «Апокалипсис», «Таксиста», «Список Шиндлера», «Малышку на миллион», «Повелителя бури»? А не снимет. Большие оригинальные фильмы ему неинтересны. Пока что планируются съемки «Убить Билла-3».Он останется в пространстве жанровой игры. Его фильмы — постмодернистские. Они требуют насмотренности и знания контекста. Он — талантливый режиссер беспроблемного поколения яппи, не заставшего ни Вьетнама с антивоенными манифестациями, ни расовых проблем, ни экономического кризиса 70-х, толком не взволнованного современным мировым терроризмом. Он — режиссер, погруженный в вымышленный мир кино, где стиль и игра важнее содержания.Он по-прежнему дитя видеоархива. Этакий Акунин в кинематографе, увлеченный путешествием по любимым жанрам. Он по-прежнему киноман-самоучка. Но очень талантливый.
фотография: Beatrice di Gea/Polaris Images/East News, С.Берменьев
Гладильщиков Юрий
Кто вы, доктор Z?
Единоросс Владимир Пехтин добровольно отказался от депутатского мандата. Это победа политика Алексея Навального и физика Андрея Заякина
Альбац Евгения
«Новый король» Израиля
Яир Лапид всего за год прошел путь от дебютанта до восходящей звезды израильской политики
Коган Анна, Израиль
Гранкин Сергей
Ушел по собственному желанию
Почему Папа Римский заявил об отречении от престола
Улиссе Спиннато Вега, Рим
Политик с маузером в письменном столе
Бешлей Ольга
Турана продолжает бороться
Как пенсионерка не дает спуска ОМОНу
Рейтер Светлана
Дорогой кандидат
Славин Алексей
«Кто я такой, чтобы Путина обсуждать?»
Бешлей Ольга
Медный всадник путинского времени
Хазов Сергей, Санкт-Петербург—Москва
Многоликий Пономарев
Кашин Олег, «Коммерсант» — специально для The New Times
Femen как они есть
Шеремет Павел
Башар Асад: хроника падения
Хазов Сергей, Париж
Быстрая жизнь
Адвокат-идеалист
Каринна Москаленко верит в могущество Страсбурга
Светова Зоя
←
1
2
3
4
5
→
×
Мы используем cookie-файлы, для сбора статистики.
Продолжая пользоваться сайтом, вы даете согласие на использование cookie-файлов.
