Статья Путина в карманном российском издании National Interest вроде бы про историю. Однако на самом деле история здесь ни при чем. Вторая мировая война и ее реальные последствия — это только повод для презентации политической платформы. В своей статье Путин использует самые различные исторические факты: от справедливых утверждений о пагубных последствиях Мюнхенских соглашений до лживых уверений в добровольности вхождения балтийских республик в СССР. Признаемся кратко: во Второй мировой войне не было белых и пушистых, а вина за ее развязывание лежит на многих странах, хотя и не на всех одинаково. Большинство здравомыслящих людей винят в непосредственном начале войны Германию и СССР, другие — только Гитлера, Путин же и вовсе винит во всем Польшу.
Опровержению путинских доводов можно посвятить сотни страниц рассуждений и месяцы прямого эфира на радио и телевидении. И все это совершенно излишне, потому что дело не в исторических фактах. В поисках исторической вины и назначении виновников нет практического смысла, потому что давно нет нацистской Германии, сравнительно недавно скончался и коммунистический СССР, а фигурантов тех драматических событий остались считанные единицы. На месте Третьего рейха процветает демократическое государство, на развалинах советского социализма выстроены новые государства с очень разными режимами — от демократий в Литве, Латвии и Эстонии до диктатур в Туркмении, России, Белоруссии и Азербайджане.
В чем же смысл обращения Путина к истории? В легитимности! Именно этого не хватает диктаторам, не смеющим заявить о своей диктатуре откровенно и постоянно нуждающимся в подтверждении законности своей власти. Они проводят пародийные выборы, чтобы кто-нибудь поверил, что они назначены руководить своими странами волей народа. Они устраивают войны, чтобы соотечественники почувствовали, что без железной руки стране в этих обстоятельствах не обойтись — какая-никакая, а легитимность. Они показательно третируют оппозицию, чтобы показать мнимое преимущество политического однообразия над хаосом плюрализма и гражданской свободы.
Когда всего этого не хватает, они обращаются к истории, чтобы своя интерпретация побед и поражений еще раз сослужила им службу в их претензиях на неограниченную власть. Все это невиданное победобесие, военные парады, культ победы и ностальгия по сталинизму имеют одну цель — погрузить Россию в прошлое, законсервировать ее в ХХ веке, связать нынешнюю Россию прочными политическими узами со сталинской моделью государства. В такой модели диктатор будет считаться легитимной фигурой, каким Сталин был в глазах большей части советского народа.
Наверное Владимир Путин с завистью смотрит на политических лидеров, пришедших к власти в своих странах на демократических выборах. Ему может и хотелось бы так же, чтобы в конкурентной борьбе и с реальными цифрами, а не дутыми вешняково-чурко-памфиловскими, да честно не получается. Вот и приходится изворачиваться, попутно призывая западных лидеров не обращать на это внимания, а относится к нему так же, как Рузвельт и Черчилль относились к Сталину в Тегеране и Ялте. Сидели по-дружески за общим столом, поднимали бокалы, делили на сферы влияния Европу. И никто не тыкал диктатору в лицо: «Вы, уважаемый, легитимностью не запаслись!» Мечта, а не жизнь!
Попытка президента Путина втянуть международное сообщество в историческую дискуссию хороша только одним: диктатура, опирающаяся на прошлое, не имеет хороших шансов на будущее. Когда-нибудь Россия стряхнет с себя прилипшие к ней ошметки сталинизма, очнется от векового обморока, проклянет свое советское прошлое и построит нормальное государство, свободное от закомплексованных диктаторов с их вечными поисками недостающей им легитимности.