Схиигумен Сергий (Романов), отказавшийся подчиняться церковному начальству, конечно же, не захватывал никакого монастыря. Потому что этот монастырь и раньше, и сейчас находится под его полным контролем. Другое дело, что действия Сергия заставили покинуть обитель ее настоятельницу и несколько монахинь. Но большинство сестер остались — для них духовный авторитет именно Сергий, а не игуменья, не митрополит и не патриарх.
История с Сергием — признак усиливающегося размежевания внутри Русской православной церкви между консерваторами и фундаменталистами. Разницу между ними светскому человеку уловить иногда непросто, но она есть. Консерватор ориентирован на сохранение существующего, причем нередко не исключая и определенных перемен. Когда он апеллирует к прошлому, то стремится взять из него то, что заведомо не противоречит современным представлениям церкви о должном. Фундаменталист вроде Сергия под видом возврата к утраченным традициям увлеченно конструирует новую реальность, нередко причудливую, где Сталин является продолжателем дела Николая II, а Распутин — святым старцем, символом благочестивого русского крестьянства.
Фундаментализм противоречит церковному мироощущению, но для части расцерковленного общества он может быть весьма привлекательным. Люди нередко пытаются соединить несоединимое — тем более что в драматической российской истории ХХ века можно найти множество проблем, которых церковным консерваторам объяснять непросто. Как, например, отнестись к человеку, который в 35-м разрушил храм, в 37-м добился расстрела священника, а в 41-м погиб на войне. А фундаменталист разрешает их просто и доступно — и Николай II святой, и Сталин хороший. Другое дело, что церковь такого подхода принять не может — и рано или поздно фундаменталист либо сворачивает или существенно уменьшает свою публичную активность, либо вполне может оказаться вне церкви.