Профессор Марк Урнов о политизации Алексеем Навальным студентов

Прочел блог А. Навального «Отпускай. Политзеки, и что сделать, чтобы им помочь». Полностью разделяю его желание видеть арестованных ныне студентов освобожденными из-под стражи. 
Что же касается мер, предлагаемых им для освобождения студентов, то меры эти (за исключением сбора средств) представляются мне неадекватными и способными привести не к освобождению арестованных, а напротив, к увеличению их числа и нагнетанию в нашем интеллектуальном сообществе агрессивности и нетерпимости, которые затрудняют коммуникацию и мешают поиску эффективных решений сложных политических проблем. 
Поясню свою позицию. Помимо совершенно разумного и морально оправданного предложения начать сбор средств в помощь людям, оказавшимся под следствием, письмо А. Навального содержит пять основных призывов.
1. Призыв к проведению серии как можно более массовых (идеально до 300 тыс. участников) «смелых» акций — ответов на задержания участников.
В переводе с мифопоэтического языка на язык политический «смелая акция» означает акцию несогласованную, то есть провоцирующую столкновения её участников с силовиками, а значит и новые посадки участников акций. 
Прекрасно это осознавая, А. Навальный призывает к организации акций с числом участников, в 4-5 раз превышающим численность последнего митинга на Проспекте Сахарова (60 тыс. человек).
При этом А. Навальный, как мне кажется, понимает, что на сегодня желаемая им численность митингов недостижима.
Зато другая его цель — проведение серии меньших по масштабам акций «цепного» характера — вполне достижима. Речь идет о выходе на несогласованный митинг, провоцирующий новые аресты, ответом на которые служит новый митинг и т.д.
Считая А. Навального очень умным человеком, полагаю, он отдает себе отчет в том, что результатом подобных акций будет не освобождение арестованных, а рост их количества, а также разогрев и без того накаленной атмосферы в российском обществе и во власти.
2. Призыв к «умному» голосованию, то есть к голосованию за кого угодно (включая коммунистов и ЛДПРовцев), кроме тех, кто считается кандидатами от власти. 
Д. Хармс в «Голубой тетради № 10» писал: «Был один рыжий человек, у которого не было /…/ волос, так что рыжим его называли условно». 
Назвать предлагаемое А. Навальным голосование умным, на мой взгляд, тоже можно сугубо условно. В самом деле, имеет ли смысл всерьез надеяться на то, что коммунисты и жириновцы, избравшись в МГД, будут выступать с оппозиционным инициативами и настаивать на освобождении арестованных? Поведение депутатов от КПРФ и ЛДПР в Государственной думе не дает для такой надежды никаких оснований. Столь же странно предполагать, что беспартийные кандидаты, которых оппозиция не считает «коллаборационистами», после избрания в МГД ни в коем случае не примкнут к партии власти. 
Всё это, право слово, не бином Ньютона. Так что не понимать этого А. Навальный не может. 
3. Призыв к созданию в Вышке и Бауманке «инициативных групп».
Члены этих групп, по мысли А. Навального, должны обеспечить «методичный разговор с КАЖДЫМ студентом», рассказать им «о произошедшем», предложить «поставить подпись в поддержку», позвать «на митинг» и получить бы «огромную ведомость с переписью: кто за, кто против».
Называя вещи своими именам, здесь говорится о создании в университетах не просто студенческих политических организаций, но организаций, которые концентрировали бы у себя информацию о политических предпочтениях каждого студента. Иными словами, в борьбе за свободу арестованных студентов предлагается объединить студентов-участников этой борьбы в структуры политических виджилянтов. 
Это предложение прямо противоречит букве и духу положения об университете. Кроме того, его реализация будет, как мне кажется, способствовать воскрешению в нашем только начинающем процесс декоммунизации обществе самых одиозных аспектов тоталитарного давления на личность. Почти по Оруэллу: «студент, твои братья видят тебя».
Не сомневаюсь в том, что А. Навальный, человек не просто умный, но и имеющий высшее юридическое образование, это понимает.
4. Призыв к проведению «собраний делегатов» в вузах и школах, начиная с Вышки: «руководство ВШЭ либеральное (судя по их заявлениям), должно поддержать инициативу снизу». 
В связи с этим призывом хотелось бы уточнить: о каких делегатах и от каких групп, организаций и т.п. идет речь? 
Если имеются в виду делегаты от партий или политических движений, то это заведомо противоречит принципу политической нейтральности университета. 
Если же это студенты, решившие в ходе академической дискуссии получить представление о сложной политической проблеме и выслушать выступления людей, имеющих разные точки зрения, то, во-первых, академическая дискуссия не называется «собранием делегатов», и во-вторых, инициатива проведения таких дискуссий — это внутреннее дело университетской общественности, а не политических партий или штаба Навального.
Вряд ли А. Навальный, юрист по профессии, этого не понимает.
5. Призыв провести анкетирование-информирование в учебных заведениях страны, «чтобы Кремль знал: все жители в России от 16 до 25 в курсе того, что их ровесники сидят в тюрьме только за то, что отказались считать себя «недействительной подписью».
Не нужно быть социологом, чтобы различать «анкетирование» и «информирование», опрос и «политинформацию».
Не нужно быть семи пядей во лбу и для понимания того, что ответы на ценностно окрашенный вопрос: «Знаешь ли ты, что твои ровесники сидят в тюрьме только за то, что отказались считать себя «недействительной подписью», будут давать нарочито искаженную, сбивающую с толку картину общественного мнения. 
Полагать, что А. Навальный этого не понимает, означало бы злостно занижать его IQ.
Подведу итоги.
1. Нормальное развитие России невозможно без сильной и эффективной политической оппозиции. Без неё дорогая мне политическая свобода невозможна.
На сегодняшний день А. Навальный, вне всяких сомнений, является наиболее ярким и активным оппозиционным лидером. Однако представления А. Навального о методах борьбы за политическую свободу наводят на грустную мысль о том, что желаемое им торжество свободы может быть исчерпывающим образом описано с детства знакомой формулой из гимна ВКП (б)-КПСС: «Кто был ничем, тот станет всем». 
А она вызывает в памяти другую, тоже знакомую (правда, не с детства) формулу-карикатуру на этот гимн: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья! А зачем?»
2. Терминология, используемая А. Навальным в обсуждаемом письме, создает впечатление, что мы присутствуем при рождении варианта оруэлловского «новояза», в котором «нарочитое столкновение с полицией» именуется «смелостью», «следование непродуманным указаниям Старшего брата» означает «быть умным», «поддержка Старшего брата» называется «собранием», а «политический контроль» — «инициативой».
3. Пишу всё это и не могу отделаться от мысли, что нашим студентам пока что везло в жизни значительно больше, чем мне. Хотя бы потому, что «ленинские принципы» организации советских вузов (партийно-комсомольский контроль за идейностью и моральным обликом студентов и преподавателей; собрания партийно-комсомольского актива для изложения установок очередного пленума ЦК КПСС; регулярные политинформации; требование сплотиться в борьбе с врагом и поддерживать морально-политическое единство советского общества и пр.) знакомы им только по книгам и фильмам. Не хотелось бы, чтобы с подобными прелестями они познакомились на практике.

Источник