Сегодня 7 октября 2014 года исполнилось восемь лет с тех пор, как в лифте своего дома на Лесной улице была расстреляна обозреватель «Новой газеты» Анна Политковская. Всемирная организация Amnesty International в этот день проводит международную акцию, призывая газеты по всему миру отметить восьмую годовщину убийства Анны Политковской. К редакции «Новой газеты» российские и иностранные журналисты принесли цветы, сделанные из разворотов газет, а правозащитники — из распечаток главных страниц своих сайтов.

«Цель акции – напомнить общественности о том, что хотя жизнь Анны была насильственным образом прервана, мы никогда не забудем то, как она отстаивала права человека и говорила правду в глаза власть имущим, - сообщается на сайте Amnesty International. - Люди во всём мире выражают солидарность с её семьёй и бывшими коллегами, которые продолжают требовать установления истины и полного отправления правосудия в связи с её убийством».

Фото: Евгений Фельдман, "Новая газета"

Фото: http://amnesty.org.ru/

„

9 июня Мосгорсуд приговорил Рустама Махмудова и Лом-Али Гайтукаева, признанных присяжными виновными по делу об убийстве Анны Политковской, к пожизненному лишению свободы. Следствие установило, что Гайтукаев организовал преступную группу, в числе которой были сотрудники ГУВД Москвы Дмитрий Павлюченков, двумя годами ранее приговоренный к 11 годам лишения свободы, и Сергей Хаджикурбанов. Преступники должны были узнать место жительства Политковской и передать эту информацию исполнителям убийства. Кроме того, Павлюченков купил переделанный под стрельбу боевыми патронами газовый пистолет, который и передал Гайтукаеву и Хаджикурбанову. Выполнение заказа было поручено братьям Махмудовым.

Но на главный вопрос, который волнует семью, друзей, коллег и просто читателей Анны Политковской: кто стоит за ее убийством? — судя по всему, нескоро будет найдет ответ. И к разгадке ее убийства мы приблизимся нескоро.

Анна Политковская, Астемир и Рукият Мурдаловы. Грозный, июнь 2002

«Так что же я подлая делала? — спрашивала Анна в одном из своих последних текстов, опубликованных после ее гибели. — Я лишь только писала то, чему была свидетелем. И больше ничего…»

«Ее боялись военные и власти»