Сами акционеры ЮКОСа требовали €81 млрд. Их интересы в Страсбурге защищал английский адвокат Пирс Гарднер — первую жалобу по их иску он подал еще 23 апреля 2004 года. Причиной демарша стали итоги налоговой проверки в декабре 2003-го. Задолженность за 2000 год, которую насчитали ЮКОСу, по подсчетам компании, превысила полученный ею за тот же период совокупный доход. Попытки ЮКОСа обжаловать решения налоговиков в российских судах ни к чему не привели, практически на все активы компании был наложен арест. ЮКОС всеми силами старался избежать банкротства и сохранить за собой главный актив — компанию «Юганскнефтегаз», добывавшую 60% всей юкосовской нефти. Но 19 декабря 2004 года «Юганскнефтегаз» был продан на аукционе никому не известной «Байкалфинансгруп», которая впоследствии перепродала его «Роснефти». Пирсу Гарднеру пришлось вносить дополнения в свою жалобу. В течение семи лет история гибели некогда самой успешной сырьевой компании России обрастала все новыми подробностями. 24 января 2009 года Страсбургский суд признал жалобу ЮКОСА приемлемой сразу по нескольким статьям Европейской конвенции по правам человека. нарушение права на собственность, права на справедливый суд, права на преследование только в рамках закона, а не в политических целях; наказание исключительно на основе закона.
20 сентября 2011 года ЕСПЧ постановил, что нет оснований считать, что Россия недобросовестно воспользовалась судебными разбирательствами как прикрытием с целью уничтожить ЮКОС и получить его активы. Однако суд признал нарушенным право компании на справедливое разбирательство в разумные сроки.
Вопрос о компенсации суд в 2011 году не разрешил, предложив самим сторонам заключить соглашение об этом в течение трех месяцев с момента вынесения окончательного решения. Поскольку стороны соглашение так и не заключили, через три года суд сам определил размер компенсации: Россия обязана выплатить бывшим акционерам ЮКОСа €1,86 млрд и €300 тыс. судебных издержек. Это решение не является окончательным и может быть обжаловано в Большой палате ЕСПЧ одной из сторон в течение трех месяцев.
„
Вопрос о компенсации суд в 2011 году не разрешил, предложив самим сторонам заключить соглашение об этом в течение трех месяцев с момента вынесения окончательного решения
”
Никто из участников процесса до оглашения судебного решения дело не комментировал. Адвокаты Михаила Ходорковского и Платона Лебедева уточняли: к уголовному делу их клиентов иск «ЮКОС против России» прямого отношения не имеет. Ни Ходорковский, ни Лебедев с 2005 года не являются акционерами нефтяной компании и никакой материальной выгоды в случае успешного для ЮКОСа исхода дела иметь не будут. Правда, в этом случае, уточняют адвокаты, они могли бы ссылаться на решение Страсбургского суда, оспаривая приговор судьи Данилкина по делу Ходорковского — Лебедева в Верховном суде.
«Никто из представителей ЮКОСа не знал, каким будет решение Страсбурга, — сказал The New Times бывший адвокат компании Павел Ивлев. — Можно лишь предположить, что судья Александр Бушев, участвовавший в рассмотрении дела, поделился информацией с Кремлем и там хотя бы в общих чертах содержание документа знали».
„
«Представляете, заплатить и закрыть дело ЮКОСа вообще — российские власти об этом только и мечтают»
”
Ивлев обращает внимание на череду обстоятельств. Судебное решение было подготовлено в Страсбурге 26 июня 2011 года. Примерно в это же время сенатор Александр Торшин неожиданно внес в Госдуму одиозный законопроект, в котором предлагал наделить Конституционный суд РФ правом блокировать решения Страсбурга. Но через 10 дней рассмотрение законопроекта в палате неожиданно было отложено. А потом о нем и вовсе забыли. В этой связи Ивлев не исключает, что «идею Торшина в Кремле завернули, после того как узнали о не столь болезненном для России решении Страсбургского суда по делу ЮКОСа».
Павел Ивлев был уверен, что страсбургские судьи вынесут вердикт в пользу ЮКОСа, но при этом не решатся взыскать с России все затребованные $98 млрд. Российские дела, поясняет адвокат, составляют в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ) треть всех рассматриваемых там дел. Если Россия обидится на непомерную сумму компенсаций и в знак протеста выйдет из Совета Европы, то ее гражданам больше не у кого будет просить защиты. А такой перспективы европейцы хотят избежать. Сделать это можно, «скостив» сумму претензий ЮКОСа. С Ивлевым согласен и директор по макроэкономическим исследованиям ВШЭ Сергей Алексашенко: «Представляете, заплатить и закрыть дело ЮКОСа вообще — российские власти об этом только и мечтают».
Параллельно с судом в Страсбурге в январе 2010 года началось рассмотрение иска зарубежных акционеров ЮКОСа к России в третейском арбитражном суде в Гааге. Цена вопроса — $100 млрд. Требования о защите инвестиций зафиксированы в статье 13 договора к Энергетической хартии, которую Россия подписала в 1994 году, а отозвала свою подпись 18 октября 2009 года. Ликвидация ЮКОСа и продажа его активов произошли в 2004–2007 годах, то есть до отзыва подписи. Россия вместе со 143 другими государствами ратифицировала Нью-Йоркскую конвенцию о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений. На основании этого зарубежные акционеры ЮКОСа вправе требовать компенсации ущерба за счет собственности РФ, находящейся на территории этих стран.
