#Только на сайте

#Путин

Сложность Путина

02.07.2014

Один из фаворитов грядущих президентских выборов и экс-госсекретарь США Хиллари Клинтон — об отношениях с Россией и Путиным

В 2016 году США ждут очередные президентские выборы. Электорат республиканской партии размыт консервативным движением Tea Party, а фаворитом демократов называют экс-госсекретаря США Хиллари Клинтон. Какой будет внешняя политика США в случае победы Клинтон? Ждёт ли нас новая перезагрузка или отношения с Россией усложнятся? Ответы на эти вопросы The New Times постарался найти в новой книге возможной будущей хозяйки Белого дома «Сложность выбора» (Hard Choices)

RTR37OA1.jpg
Владимир Путин и Хиллари Клинтон на саммите АТЭС во Владивостоке 8 сентября 2012 года/ Фото: REUTERS/Mikhail Metzel

«Сложный человек ставит перед сложным выбором» - так можно описать Владимира Путина, президента Российской Федерации. Его система координат - это восхищение великими русскими царями, извечное стремление России контролировать народы на её периферии, наконец его мечта сделать так, чтобы его страна никогда более не плясала под дудку Запада, как, по его мнению, это было после распада Советского Союза. Он хочет вернуть величие России, доминируя над соседями и контролируя их доступ к энергетическим ресурсам. Другая сфера интересов - Ближний Восток, он желает усилить влияние Москвы в этом регионе, а заодно снизить уровень угрозы от мусульман на южных границах России. Для достижения этих целей Путин старается ослабить влияние Соединенных Штатов в Центральной и Восточной Европе, а также в других регионах, которые он считает частью сферы российского влияния, и противостоять или, по крайней мере, ограничить наше присутствие в странах, затронутых Арабской Весной. Все это помогает понять,  почему Путин во второй половине 2013 года давил на президента Украины Виктора Януковича, заставляя того отказаться от подписания соглашения с ЕС, почему после падения правительства Януковича последовало вторжение в Крым и аннексия полуострова. Если Путин сдержится и не станет разрабатывать крымский сценарий в Восточной Украине, это произойдет вовсе не из-за того, что у него пропадёт стремление заполучить больше власти, больше территорий, больше влияния. Путин воспринимает геополитику как антагонистическую игру, в которой один побеждает, только если другому приходится проиграть. Это устаревшая, но все же опасная концепция, требующая от Соединенных Штатов силы и терпения. Чтобы развивать наши отношения с Россией, мы должны по возможности вместе работать над специфическими проблемами и при необходимости избегать или сокращать негативное влияние, призывая на помощь другие страны. За четыре года на посту госсекретаря я поняла, что этот баланс трудно, но необходимо удерживать.
(…)

Я многие годы пыталась понять Путина. В марте 2010 года во время визита на его дачу в Подмосковье мы вступили в неоднозначный спор о торговле и ВТО. Путин не желал сдаваться. Он, можно сказать, почти не слушал меня. В отчаянии я попыталась подойти с другой стороны. Я знала, что одной из его любимых тем была охрана дикой природы, она была близка и мне. Ни с того ни с сего я сказала: «Премьер-министр Путин, расскажите, что вы делаете, чтобы сохранить популяцию тигров в Сибири». Он посмотрел на меня с удивлением. Теперь-то я привлекла его внимание. Путин встал и попросил пройти за ним. Оставив наших помощников позади, мы прошли по длинному коридору в его кабинет. По пути мы изрядно напугали нескольких охранников, решивших немного отдохнуть. Они тотчас же вскочили, когда мы проходили мимо. За бронированной дверью оказался его стол, рядом с которым на стене висела огромная карта России. Путин вступил со мной в оживленную беседу на английском языке о тиграх на востоке, полярных медведях на севере и прочих животных, находящихся в опасности. Это было невероятно – увидеть, как он включился в беседу, как важна для него эта тема. Он спросил, не хотел бы мой муж (экс-президент США Билл Клинтон, 1993-2001 – The New Times) поехать с ним через несколько недель метить полярных медведей на Земле Франца-Иосифа. Я пообещала спросить, и если у него не получится, свериться со своим расписанием. Путин в ответ лишь поднял бровь. (Потом получилось, что ни один из нас так и не поехал).

RTR3UQFX.jpg
Хилари Клинтон на презентации книги «Сложность выбора» (Hard Choices) в книжном магазине Barnes&Noble в Лос-Анджелесе/ Фото: REUTERS/Lucy Nicholson
 
Другая памятная мне беседа с Владимиром Путиным произошла в сентябре 2012 года во Владивостоке на саммите АТЭС, где я представляла президента Обаму, так как тот не мог лично присутствовать из-за предвыборной кампании. Путина с Лавровым возмутило его отсутствие и моя критика поддержки Россией режима Башара Асада в Сирии. Они согласились на встречу со мной только за 15 минут до начала официального ужина. Но в соответствии с протоколом, представитель страны, проводившей саммит в предыдущем году, должен был сидеть с представителем страны, в которой он проходит на данный момент, а это значило, что Путин и я будем сидеть вместе.


Я советовала не проявлять излишнего желания работать вместе, не уделять Путину внимание на высоком уровне, не принимать его приглашения на саммит в Москве в сентябре. И дать ясно понять, что непримиримость России не остановит нас от защиты наших интересов в Европе, Центральной Азии, Сирии и других горячих точках. Сила и решимость были единственным языком, который понял бы Путин 

 
Мы обсудили проблемы, стоящие перед Путиным: от длинной границы с Китаем на востоке до беспокойных исламских регионов в России. Я рассказала Путину о своем недавнем визите в Санкт-Петербург, где посетила мемориал жертвам блокады города (тогда он назывался Ленинград), длившейся с 1941 по 1944 годы и унесшей жизни более 600 тыс. человек. Это задело за живое хорошо знающего историю своей страны президента. Он рассказал мне о своих родителях, о которых я никогда не слышала и не читала. Во время Второй мировой войны отец Путина ненадолго вернулся с фронта домой. Когда он подходил к квартире, где жил со своей женой, он увидел груду человеческих тел, сложенных штабелями прямо на улице: их поднимали на грузовик. Подойдя ближе, он увидел в куче женскую ногу, на которой была туфля его жены. Он потребовал, чтобы ему вернули тело, и после долгого спора ему разрешили забрать его. Отец Путина взял жену в руки и понял, что та еще жива. Он отнёс ее в квартиру и ухаживал за ней, пока она не поправилась. Через 8 лет, в 1952 году, у них родился сын Владимир. 

Когда я пересказала эту историю послу США в России Майку Макфолу, выдающемуся эксперту по России, он сказал, что тоже никогда не слышал об этом. Конечно, я никак не могу проверить правдивость этого рассказа, но я часто о нем вспоминаю. Для меня эта история проливает свет на то, кем стал Путин, и на страну, которой он управляет. Он всегда испытывает вас, постоянно раздвигает границы. 

В январе 2013, когда я собиралась уходить из Госдепартамента, я написала для президента Обамы последний меморандум о России, о том, чего ему стоит ожидать от Путина во время его второго срока. Прошло четыре года с тех пор, как перезагрузка позволила нашим странам впервые добиться прогресса по контролю над ядерным оружием, санкциям против Ирана, сотрудничеству по Афганистану и другим ключевым вопросам. Я считала, что конструктивные рабочие отношения с Россией - в долгосрочных интересах США. Но мы должны быть реалистами, думая о намерениях Путина и о том опасном положении, в которое он поставил и своих соседей, и весь мир. Я сообщила президенту, что впереди нас ждут трудные времена, и, скорее всего, отношения с Москвой еще больше испортятся, прежде чем снова начнут улучшаться. Быть может, Медведев старался наладить отношения с Западом, но Путин был под ошибочным впечатлением, что Россия нужна нам больше, чем мы России. В США он в первую очередь видел конкурента, он испугался активизировавшейся внутренней оппозиции, падения авторитарных режимов на Ближнем Востоке. Всё это не сулило хороших отношений между нашими странами.


Я считала, что конструктивные рабочие отношения с Россией - в долгосрочных интересах США. Но мы должны быть реалистами, думая о намерениях Путина и о том опасном положении, в которое он поставил и своих соседей, и весь мир. Я сообщила президенту, что впереди нас ждут трудные времена, и, скорее всего, отношения с Москвой еще больше испортятся, прежде чем снова начнут улучшаться 

 

Я предложила пойти по новому пути. С точки зрения двустороннего сотрудничества перезагрузка позволяла нам решать сиюминутные проблемы. Не было нужды прерывать сотрудничество по Ирану и Афганистану, но нам стоило сделать паузу, прежде чем предпринимать что-то новое. Я советовала не проявлять излишнего желания работать вместе, не уделять Путину внимание на высоком уровне, не принимать его приглашения на саммит в Москве в сентябре. И дать ясно понять, что непримиримость России не остановит нас от защиты наших интересов в Европе, Центральной Азии, Сирии и других горячих точках. Сила и решимость были единственным языком, который понял бы Путин. Мы должны были показать ему, что его действия не останутся без последствий, а заодно продемонстрировать нашим союзникам, что США встанут на их защиту.

Не все в Белом Доме согласились с моим довольно-таки суровым анализом. Президент Обама принял приглашение на двустороннюю встречу осенью (2013 г. – The New Times). Но летом стало сложнее игнорировать негативную позицию России, особенно после того, как Путин предоставил убежище Эдварду Сноудену, сотруднику Агентства национальной безопасности, слившему журналистам секретные материалы. Обама отменил поездку на осеннюю встречу в Москве и встал в более жесткую позицию по отношению к Путину. К 2014 году и кризису на Украине отношения резко ухудшились. 

Правление Путина привело не только к Крыму, Россия стала страной растраченного потенциала. Талантливые люди и деньги покидают её. Так не должно быть. Богатство России не только в природных ресурсах, но и в образованных работниках. Как я уже обсуждала с Путиным, Медведевым и Лавровым, Россия могла бы добиться мирного и сытого будущего в качестве части Европы, а не ее конкурента. Подумайте о более выгодных сделках, которые Россия могла бы заключать, измени она свою политику. Вместо того, чтобы запугивать Украину и другие соседние страны, она могла бы заниматься крупными научными разработками вместе с США и ЕС, расширяя инновации и развивая современные технологии, стараясь построить свой собственный хай-тэк бизнес-центр мирового класса, как того хотел Медведев. Подумайте только о долгосрочных стратегических интересах, которые Россия могла бы преследовать, если бы Путин не был зациклен на возрождении Советской империи и истреблении инакомыслия внутри страны. Может быть, он поймет когда-то, что сотрудничая с США и ЕС, Россия станет только сильнее в борьбе с экстремистами на юге и в соперничестве с Китаем на востоке. Он может увидеть Украину мостом между Европой и Россией, который увеличит благосостояние и безопасность каждого. К сожалению, сегодня Россия под управлением Путина застряла между прошлым, которое не отпускает ее, и будущим, в которое она отказывается идти.


Подготовили: Сергей Хазов-Кассиа, Алексей Пиманкин


×
Мы используем cookie-файлы, для сбора статистики.
Продолжая пользоваться сайтом, вы даете согласие на использование cookie-файлов.