Артем Савелов: рабочий парень

Артем Савелов — один из 12 фигурантов «Болотного дела», которые 6 июня оказались на скамье подсудимых в Мосгорсуде. В СИЗО он уже год. The New Times продолжает рассказывать об «узниках 6 мая»

Артем Савелов, 1979 г. р. 

Арестован 10 июня 2012 г.

Содержится в СИЗО-4 «Медведь».

Обвиняется по ч. 2 ст. 212 и ч. 1 ст. 318 УК РФ. 

Арест продлен до 26 ноября 2013 г.

«После дня рождения приятель сказал мне: «33 года исполнилось — жизнь должна поменяться». И вот сижу я за день до ареста дома и думаю: «33 года, а жизнь скучная — изо дня в день одно и то же, проживаю бессмысленно и пресно». И через день за мной приходят», — так вспоминал свою жизнь до ареста в письме из СИЗО Артем Савелов. Сотрудники Следственного комитета пришли за ним 10 июня 2012 года в полдвенадцатого ночи, провели обыск и увезли на допрос, который начался в четыре часа утра.

О «Болотном деле» тогда никто еще не слышал. Близкие знали только, что Артем был на митинге 6 мая на Болотной площади и провел сутки в ОВД за административное правонарушение — неповиновение сотрудникам полиции (ч.1 ст.19.3 КоАП РФ).

Вот уже год, как Артем — в СИЗО. За это время он заметно поседел, его отец наловчился передавать книги в конвертах для писем, брат освоил сервис отправки электронных посланий ФСИН, а соседи по району Крылатское постоянно интересуются, как дела у «узника Болотной».

Младший сын

Свое имя Артем получил не от родителей, а от старшего брата Андрея: увидев нового члена семьи, тот потребовал, чтобы его назвали именно Артемом, хотя отец и мать колебались — хотели назвать Александром. Среди «узников шестого мая» Артем один — будь он Сашей, был бы в компании третьим.

*Российское предприятие оборонно-промышленного комплекса, производитель зенитных ракетных комплексов противовоздушной обороны.

Братья Савеловы родились в Москве и с раннего возраста вместе с отцом путешествовали по России: Савелов-старший, сотрудник конструкторского бюро Московского радиотехнического завода*, часто ездил в командировки и брал сыновей с собой. Они были даже на далеком острове Русский, где Артем, по словам отца, отлично чувствовал себя в не самых благоприятных для ребенка условиях: «Даже несмотря на то, что я готовлю по-спартански, ел он там все подряд. Это у нас семейное — здоровый человек должен есть все».

Братья ходили в детский сад и школу в Крылатском, где семья получила квартиру, когда Артему было семь лет. Здесь же они все и жили, а после смерти матери в 2011 году Артем с отцом остались вдвоем.

Семейная бригада

После 9-го класса Артем пошел учиться на слесаря по ремонту станков и оборудования. «У Темы всегда была способность что-то делать руками. В Смоленской области у нас дача, там мы с ним вместе построили трехэтажный деревянный дом, Артем сделал всю электропроводку. Как-то, когда Темке было лет 14, я уехал на несколько дней в Москву, а ему дал задание сделать коробки для четырех дверей и шести окон. Потом мне сосед рассказал, что он все сделал за четыре часа», — улыбается Виктор Иванович Савелов. Рассказывая о сыне, этот немолодой седой мужчина часто смеется, серьезным становится, только когда речь заходит об аресте.

Отец и сын работали вместе не только на даче: со второй половины 90-х они по ночам вырубали деревья, мешающие при строительстве метрополитена, — Артем был в бригаде отца. В 2009-м времени на работу уже не осталось: из-за болезни мать перестала вставать с постели, отец сидел с ней ночью, Артем — днем.

После смерти Тамары Савеловой Артем, помыкавшись с поисками постоянной работы, вернулся к совместным с отцом заработкам. «Так, на подхвате что-то делаем, электропроводку в гаражах, например», — пояснил Виктор Савелов. По словам друга детства Михаила Болтунова, Артем подходящее место найти никак не мог и очень стеснялся своей неустроенности.

Проблемы с речью

Другой комплекс Артема — заикание — в суде стал его козырем: Савелова обвиняют в скандировании лозунгов. «Как он может скандировать? — удивляется отец. — Когда мы с ним спорим, Темка говорит 30 процентов слов, а я — 70». Из-за заикания Артем и с материалами дела не успел ознакомиться — он задавал адвокату вопросы, но делал это крайне медленно.

Проблемы с речью у Артема появились в 13 лет. «Старший сын отвел его на секцию карате, занятия проходили в лесу, — вспоминает Виктор Савелов. — Тренер взял над Артемом шефство, ему понравились его преданность и честность. Дошло до того, что Артем мне сказал: «Буду жить там, не хочу, чтобы ты был моим папой». Тренер хотел сделать из Артема зомби, который бы выполнял все, что ему скажут. Он давал ему чистый лист бумаги и говорил, что там тигр бежит, и Артем его видел».

Отец «вырывал» сына из секции-секты целый год: ходил к тренеру и один, и с милицией, не выпускал Артема из дома, даже бил ремнем. В результате сильного внутреннего напряжения Артем стал заикаться, его поставили на учет в психоневрологический диспансер — до окончания школы.

Однако на характер Артема и его отношения с людьми заикание не сильно повлияло. «Несмотря на свою проблему, Артем — адекватный компанейский парень. Если он хоть полслова скажет, даже если только хочет что-то сказать — мы его всегда понимаем», — уверяет Михаил Болтунов.

Турист и естествоиспытатель

Начатые в детстве путешествия по стране Артем, повзрослев, продолжил с компанией друзей. «Сколько мы в походах были — он никогда не бросит человека, одеяло на себя не тянул, на него я полагался на сто процентов», — вспоминает отец, приобщивший Артема к туризму.

«Артем ходил в походы с нами или с отцом. В последнее время мы брали плот и сплавлялись по реке, чтобы на отдыхе не просто есть шашлыки и пить пиво», — рассказывает Болтунов.

В туризме Артему пригодились спортивные навыки — он с детства хорошо плавает, катается на лыжах. Занятия спортом Артем не бросает и в камере: «Смастерили мяч, на прогулке гоняем в футбол».

Полки шкафов в комнате Артема заставлены сувенирами из походов — ракушками, камнями, кораллами. Вообще в комнате пустых стен нет: на одной висит декоративный меч и фотокартина с кленовыми листьями, на другой — плакат с американской актрисой Памелой Андерсон на мотоцикле, по третьей ползет плющ. «Артемка вернется — листья подберет, подвяжет, это его работа, я только поливаю», — указывает на растение Виктор Иванович. В другой комнате растут два лимонных деревца, посаженные братьями, когда младшему было только пять лет. Отцу пришлось научиться следить и за ними. Артем пишет из СИЗО: «Не могу представить Папку, поливающим цветы и кормящим рыбок».

Животных у Савеловых тоже всегда было много: пес, хомячки, попугаи... Ими тоже в основном занимался младший сын — под стеклом на столе Артема как вещь первой необходимости лежит дисконтная карта сети зоомагазинов «Бетховен». Из последних домашних обитателей Савеловых — черный кот Васька и рыбки. Вот только сейчас большой аквариум пуст — рыбки хозяина не дождались. Да и кота, вернувшись домой, Артем тоже не встретит: Ваське был уже 21 год, когда хозяина забрали…

Случайный человек

На информацию о «Марше миллионов» Артем наткнулся в интернете. На Болотную площадь отправился один, ни с кем из оппозиционеров знаком не был. «Артем был там случайным человеком. И сейчас в письмах мало про политику пишет, листочек-то всего один, больше родственникам приветы передает», — рассказывает Андрей, брат Артема. «Мы ситуацию в стране обсуждали, грубо говоря, за стаканом: кто что услышал в автобусе или прочитал где-то. Откуда у рабочего класса информация?» — обрисовал степень вовлеченности Артема в политику его друг Михаил.

В месте прорыва полицейского оцепления на Болотной Артем оказался случайно. «Толпа давила меня со всех сторон, мне было больно и страшно. В какой-то момент при сильном ударе в спину я не удержался и упал на асфальт, кто-то наступил на меня. Я лежал, толпа людей шла на меня, я подумал, что меня затопчут. Потом мне кто-то из участников помог подняться. У меня ботинок слетел с ноги, я его надел и только после этого увидел, что нахожусь за оцеплением» — так Артем изложил события на допросе в ноябре прошлого года.

На видеозаписи, сделанной 6 мая на Болотной, молодой человек в белой футболке и джинсовой куртке (Артем Савелов) никак не сопротивляется полицейским: более того, когда сотрудник полиции проходит мимо, он поднимает руки, показывая, что не собирается нарушать закон. По словам Артема, оказавшись за оцеплением, он принялся искать выход и на какое-то время остановился рядом с сидящими на асфальте протестующими, чтобы осмотреть разбитое колено. Когда Савелов отошел в сторону, его задержали.

По пути в автозак Артем выронил паспорт и зажигалку. «Кто-то из полицейских решил, что это мой паспорт, и отдал его мне — он так и был у меня, пока я не отдал его Артему в отделении полиции», — рассказал The New Times Олег Козловский, оказавшийся 6 мая с Артемом в одном автозаке. Козловский сделал об этом запись в своем твиттере в 18 часов 31 минуту, а само задержание, как следует из его же записей, произошло в 18 часов 04 минуты. Однако полицейские Емельянов и Гоголев заявили, что задержали Артема в 18 часов 50 минут. По версии следствия, Артем выбежал на Большой Каменный мост и, выкрикивая лозунги «Россия без Путина», «Долой полицейское государство», двинулся к Кремлю.

После медицинского обследования у логопеда, подтвердившего сильное заикание у задержанного, полицейские заявили, что не слышали выкриков, но все поняли по мимике.

Как утверждают стражи порядка, Артем не реагировал на требования остановиться, а при задержании схватил омоновца Гоголева, признанного потерпевшим, за руку и бронежилет, пытаясь втащить его в агрессивно настроенную толпу. «На допросах свидетель, полицейский Емельянов, постоянно менял показания — по его словам, Артем хватал Гоголева то за бронежилет, то за кисть, то за локоть», — рассказал адвокат Савелова Фарит Муртазин. При этом в рапорте от 6 мая и Емельянов, и Гоголев, и командир их группы указали, что в отношении них «противоправные действия со стороны митингующих не осуществлялись». Сам Артем сотрудников ОМОНа на очной ставке не узнал — он уверен, что его задерживали другие люди.

8 мая 2012 года мировой суд района Якиманка признал действия Артема на Болотной площади административным правонарушением и назначил ему сутки ареста. А в июне Артем стал фигурантом «Болотного дела» — несмотря на то, что, согласно российской Конституции, никто не может быть наказан дважды за одно и то же преступление.

Семья оптимистов

«Я сказал ему: «Ну, Артем, считай, что ты в командировке». Говорит, скучно ему там: «На зоне хоть можно будет дрова пилить или варежки шить, да что угодно», — улыбается Виктор Савелов. Он единственный, кому удается добиваться свиданий с Артемом.

Натянутые отношения со старшим следователем по особо важным делам Рустамом Габдулиным установились у Савеловых еще с первой встречи в суде, когда тот подошел к Виктору Ивановичу и заявил: «Вам надо, чтобы мы вместе работали, ему тогда не 8—10 лет дадут, а 2—3 года». Савелову-отцу рекомендовали также отказаться от защитника Фарита Муртазина. Артема же незадолго до предъявления обвинения оперативники допрашивали без адвоката, угрожали ему, пытались заставить дать показания против Алексея Навального, Сергея Удальцова и Ильи Яшина.

Адвокат Муртазин уверен, что у Савелова хорошие шансы на оправдательный приговор: «Он по сравнению с другими фигурантами пушистый кролик, никого не бил, не пинал. В его действиях просматривается только административное правонарушение, никак не уголовное».

С соседями по камере Артем, как он сам пишет, сдружился. С русским языком у Савелова еще со школы не важно, теперь тренируется в письмах. Отец у него всегда с прописной: Батька, Отец, Папка. Девушек в письмах называет «солнышки».

Книги Артему в камеру приходят по почте: отец отрывает обложку и передает их в конвертах как корреспонденцию. Савелову нравятся рассказы о животных и фантастика, читает и Джека Лондона. «Северные рассказы» укрепляют волю, прибавляют твердость характера, ему полезно, — объяснил выбор книги американского писателя Виктор Савелов. — Артем не жалуется, ну разве что только один раз, на вторую неделю после ареста, был такой момент… А так он в любой обстановке может себя нормально чувствовать — оптимист».

Вообще оптимизм — семейная черта Савеловых. После того как поздним вечером Виктор Иванович узнал от корреспондента The New Times, что «Болотное дело» в отношении 12 фигурантов передано в суд, поделился планами: «Мы уже договорились с другими родственниками: если выпустят ребят, арендуем корабль, пригласим журналистов и сочувствующих, да и поплывем на Клязьминское водохранилище. Что, размечтались, да?!»

фотографии: из личного архива, Евгений Фельдман/Новая газета