Деньги для протеста

Я собираю деньги на проведение оппозиционных митингов с 18 декабря 2011 года. Для этого открыт яндекс-кошелек № 410011232431933. За это время через кошелек прошли несколько десятков миллионов рублей. Кроме митингов, в кошелек собираются деньги на оплату штрафов активистов, осужденных мировыми судами за одиночные пикеты: всего было 11 выплат по 20 тыс. рублей и один платеж в 2 тыс. рублей — на эту сумму была оштрафована многодетная мать, которая вышла к Госдуме протестовать против принятия антисиротского закона. Все остатки на яндекс-кошельке после каждого митинга уходят на оплату гонораров адвокатам, защищающим «узников 6 мая» (на эти цели средства собирает в основном «РосУзник» и «Комитет 6 мая»).

Однако после нынешнего митинга 6 мая все, что осталось и что удалось собрать после митинга, пойдет в помощь семье погибшего рабочего сцены Максима Мелкова. Максим был именно рабочим, а не волонтером, как сообщали боевые листки СК. Он был «рабочим без оформления», в этом сильно похожим на меня, то есть в отношении к налогам.

Налогов с кошелька митингов я не плачу, и это моя принципиальная позиция — я не хочу, чтобы эти деньги украли или чтобы ими оплатили газон на даче Путина в Прасковеевке. По действующим законам, все эти «митинговые» десятки миллионов рублей — мой личный доход (потому что никого не заставишь писать «дарение» во время перевода денег, да и не принципиально это). Я понимаю, что за неуплату налогов меня положено наказать. Я согласна, и я готова. Только сначала посчитайте, сколько через меня прошло, и выпишите мне соответствующий штраф. И когда деньги, которые прошли через мой яндекс-кошелек, будут подсчитаны налоговыми контролерами, вот тогда станет понятно: никакого Госдепа с печеньками и никаких забавных грузин с бреднями про «переворот, недорого» — вот всего этого на самом деле не существует. Я думаю, что именно поэтому меня пока не трогают.

С декабря 2011-го по июнь 2012 года деньги собирались без труда. На митинг 24 декабря 2011 года (на Сахарова) приходило около 1 млн рублей в день — и это был самый многочисленный митинг. После митинга 12 июня (тоже на Сахарова, только с другой стороны) было затишье и очевидный спад к 15 сентября. И внезапный, очень сильный и очевидный всплеск в январе, когда мы собирали на марш против антисиротского закона 13 января. И это притом что обывательские кошельки были обескровлены длинными праздниками, а зарабатывать после каникул никто еще не начал.

К 13 января обнаружилась еще одна тенденция, которая весьма укрепилась к 6 мая. А именно качественная смена состава крупных частных жертвователей. Никто, конечно, не скажет их имена, а вот род занятий я могу описать. С частными пожертвованиями происходит так: кто-то из организаторов (часто и я сама) говорит на собрании — вот столько-то и столько-то поступило. Точка. Часто следует вторая фраза: от кого именно, если жертвователь готов назвать себя всем организаторам. Дальше этого круга информация не идет. Если жертвователь не готов назвать себя даже организаторам, то конкретизируется сфера его занятий: обычно такой жертвователь лично знаком по крайней мере с несколькими организаторами. Сумма пожертвования, как правило, колеблется от нескольких сотен тысяч рублей до миллиона. Так вот: если зимой 2011/2012 года среди частных жертвователей было много действующих (!) федеральных чиновников и представителей крупного бизнеса, то сейчас деньги дает крепкий середняк. То есть средний и мелкий бизнес, причем как столичный, так и региональный.

Средства на митинг 6 мая собирались очень странно. Я такого еще не наблюдала и пока не поняла, что это значит. Сразу же, как только было объявлено о проведении митинга вечером 6 мая, был всплеск пожертвований — ровно как перед митингом на Сахарова 24 декабря. Этот всплеск длился сутки. Потом затишье на неделю. И снова всплеск 5, 6 и 7 мая. Всего было собрано 2,5 млн рублей — пока не подсчитываю окончательные результаты, ибо их пока нет. О расходах: смета была 2 млн 526 тыс. Но это предварительные данные: праздники, банки закрыты. Как все подсчитаем — доложим.