«Никто не зачтет тягу к жизни»

23 апреля состоится предварительное заседание, и затем в течение недели должен будет завершиться суд над нынешним курсом лечения. Дело в том, что четыре вливания брентуксимаба проведены и теперь настает время инструментального контроля, который покажет, можно ли в карте моей болезни вывести заветное слово «ремиссия».

Меня часто спрашивают: «А тебя можно вылечить?» И я вынужден пояснять, что больные раком не вылечиваются никогда: они могут, если повезет, войти в стадию ремиссии, а затем устойчивой ремиссии. Они могут, будучи в ремиссии, умереть от чего-то совершенно постороннего. Но сам диагноз снят не будет, и меч над головой останется занесенным даже при самом радужном прогнозе.

Поэтому 23 апреля у меня не только контроль по ПЭТ (напомню: ПЭТ — это позитронно-эмиссионная томография, самый современный способ контроля за лечением рака), у меня еще и встреча с врачами-трансплантологами, которые приедут посмотреть меня из Вашингтона. На этом «суде» они могут стать моими надежными адвокатами. Брентуксимаб часто вызывает ремиссию, но, как правило, краткосрочную. Чтобы ее закрепить, нужна трансплантация костного мозга от донора. Поскольку денег она стоит немалых, я стараюсь найти способы сэкономить, и встреча с вашингтонскими врачами как раз для этого: они проводят клинические испытания разных методов трансплантации, и им нужны добровольцы, которые согласятся на участие в испытаниях в обмен на скидку за лечение. Но конкурс на место очень серьезный.

ПЭТ покажет, как подойти к дальнейшему лечению и как сложится моя дальнейшая судьба. И, надо отдать должное, его приговор, при всей возможной суровости, будет по крайней мере объективным. Конкурс на место в клинических испытаниях тоже пройдет предельно цинично — так, как и положено для строгой науки: оценят соматику, посмотрят состояние крови, изучат результаты инструментального контроля.

Никто не зачтет в этом процессе ни хорошее поведение, ни тягу к жизни, ни желание завести дочь. Рак жесток — он не приемлет никаких смягчающих обстоятельств. Однако, если все пойдет по запланированному врачами пути, мои шансы на устойчивую ремиссию составят 70%. Это отличные шансы. Для сравнения: российская фемида оправдывает попавших в ее сети примерно в двести раз реже.