17 апреля в Ленинском районном суде прошло первое заседание по делу «Кировлеса», главным фигурантом которого является оппозиционный политик Алексей Навальный. О том, как будет идти процесс и к чему готовится семья основателя «РосПила», The New Times поговорил с его матерью — Людмилой Навальной (полное интервью с ней читайте в номере The New Times, который выйдет 22 апреля 2013 года).
Людмила Навальная в редакции The New Times
Людмила Ивановна, что вы думаете о начале процесса?
Если говорить объективно... насколько я вообще могу быть объективна в таком деле, то у меня нет никаких сомнений — это политический процесс. Они хотят прекратить политическую деятельность Алексея. Сейчас ведь люди чуть ли не ставки делают — посадят или дадут условный срок. Очевидно, что любой из этих вариантов — ограничение его политической деятельности. И говорить здесь, на самом деле, нужно не только об Алексее. Его процесс совершенно четко коррелирует с «Болотным делом». И по этому делу сейчас сидят молодые люди, которые мне в дети годятся. Очевидно, что для власти оба эти процесса — попытка устрашить людей и устранить любое проявление инакомыслия. Ну а что я испытываю, как мать, думаю, говорить не стоит. И так понятно, что чувствует мать, когда ее сына могут посадить. Молюсь.
Вы читали документы по «Кировлесу», изучали это дело?
Читала, разбирала. Так как по специальности я экономист, то всю финансовую отчетность я изучила — в частности, проводки Вятской лесной компании. На мой взгляд, там чисто хозяйственные операции. Но я не юрист и не могу знать, можно ли их вообще подвести под какую-то статью. Со своей, чисто профессиональной стороны, я ничего противозаконного не нашла. Кроме того, я слышала объяснения моего сына, я слышала, что говорит Петр Офицеров (бывший гендиректор ООО «Вятская лесная компания», обвиняемый по «делу «Кировлеса». — The New Times). И я совершенно четко знаю, что мой сын невиновен, дело это сфабриковано. Так что, с одной стороны, я спокойна — мой сын ничего противозаконного не совершил и в моральном плане абсолютно защищен. А с другой... конечно, очень беспокоюсь за его судьбу.
Вы сами упомянули, что сейчас все обсуждают, каким будет приговор. И называют всего два варианта. Сами вы к какому исходу готовитесь?
Ну чего я могу ждать, когда знаю, что в стране ручное управление? За что почти год сидят ребята с Болотной? Или за что посадили девочек из Pussy Riot? Совершенно ни за что. Так почему я должна думать, что по отношению к моему сыну проявят справедливость? Здесь ситуация даже хуже, потому что он политик. Он призывает власть к тому, чтобы она исполняла законы той страны, где она пытается руководить. Понятно, что человека, который первым сказал «Жулики и воры», хотят самого выставить жуликом. Так что у меня нет никаких иллюзий.
Почему вы не поехали в Киров?
Мы семьей все обсудили и решили, что лучше нам с мужем приехать на приговор. Они же не говорят четко, как будет идти процесс, сколько дней он займет. И в этом тоже есть какая-то подлость, цинизм. Наша помощь сейчас может понадобиться дома, нужно быть с внуками.
фотография: Митя Алешковский
Tweet
