Любовь и прочие пустяки

Ян Саудек. Гамлет

Этот 78-летний чешский фотограф, известный во всем мире своими эпатажными снимками, одним из первых у себя в стране стал снимать обнаженную натуру. Саудек уверен, что человеческое тело — самое красивое, что есть на свете, а потому без стеснения любуется тем, что другие стыдливо прячут. Но надо признать, что сейчас, когда нагота перестала быть чем-то сокровенным, многие его работы, в прежние времена считавшиеся чуть ли не порнографическими, воспринимаются довольно девственными экзерсисами, а то и отсылают к классической живописи — от возвышенных росписей Сикстинской капеллы до Босха.

Головокружительная красота

На выставке в Галерее классической фотографии с вызывающим названием «Жизнь, любовь, смерть и другие пустяки» представлено 120 оригинальных работ художника, охватывающих разные периоды его творчества, а также серия лимитированных отпечатков. Он сам их и презентовал в Москве, приехав на открытие выставки.

Ян Саудек не просто снимает свои модели, он снимает их на фоне специальной стены, ставшей уже культовой, а готовые снимки раскрашивает анилиновой краской — получается что-то среднее между фотографией и живописью. Все его снимки очень чувственны — в этом видится восприятие фотохудожником любви как важнейшего сакрального акта, а человека — как одной из вершин цивилизации: «Красота для меня — это головокружение — восхищение — величие. Она встречается часто и там, где мы ее изначально не замечаем… Я, возможно, вижу ее там, где некоторые видеть ее не желают. Мы были с подругой как-то на нудистском пляже. Там можно встретить разных людей — и толстых, и хромых. И она, задумавшись, сказала, что мы, люди, всегда красивы, потому что такими нас создал Бог».

Мальчик из гетто

Даже в этом высказывании заметно, что Ян Саудек невольно оправдывается. Ничего удивительного для человека его поколения, к тому же его преследовали в социалистической Чехословакии, когда он с восхищением фотографировал толстушек, когда не стеснялся раздеть модель и любоваться ею.

Наверное, корни этой жовиальности можно отыскать в его биографии. Он родился в 1935 году в Праге, в большой еврейской семье, многие его родные впоследствии погибли в концентрационном лагере в Терезине. В этом бывшем гарнизонном городе в Чехии нацисты устроили «образцово-показательное» гетто, которое предъявляли мировому общественному мнению. Из почти 140 тыс. человек (среди них 15 тыс. детей), содержавшихся в терезинском гетто, около 33 тыс. погибли, а 88 тыс. были отправлены в Освенцим и другие лагеря смерти. Терезин освободили советские войска 9 мая 1945 года. Ян вместе со своим братом Карлом был в детском лагере и помнит день освобождения всю жизнь.

«Сейчас можно что угодно говорить об освобождении Европы, но нас освободила именно Красная армия… — вспоминает Ян Саудек. — Мне было десять лет, и я помню парней в пилотках, никаких касок там не было. Они выглядели настоящими франтами в этой своей форме. И я, кстати, не согласен с тем, что на одной из площадей моего города убрали памятник русскому танку. Он был поставлен здесь потому, что эти парни здесь умирали! Я до сегодняшнего дня хожу на могилу русских солдат, потому что этого никогда нельзя забывать! И ничего общего с коммунизмом в этом нет. В России нет ни одной семьи, в которой кто-нибудь не погиб — это была та огромная жертва, которую принес русский народ во имя свободы Европы». В своих воспоминаниях он описывает потрясения, испытанные в детстве: как поразила его в 1945-м смерть юного немецкого солдата, повешенного на столбе; как в восемь лет прочитал впервые «Путешествие на край ночи» Селина*.

Любовь против смерти

Жажда жизни и любви, когда вокруг были разруха и смерть, привели фотохудожника к той манере и тому способу выражения себя, которые мы сейчас можем наблюдать, не переставая удивляться его фантазии и изобретательности. Сексуальность — ярчайшее проявление жизни, одна из вечных альтернатив смерти, сопровождавшей его детство. «Камеру не обманешь, — говорит он, — на снимке всегда видно, любишь ли ты то, что снимаешь, или нет!»

В ранних работах для Саудека как раз и была важна в первую очередь тема детства, он как бы отсылал нас к миру, увиденному глазами маленького мальчика. Позднее его стала волновать тема превращения мальчика в мужчину. Свой первый фотоаппарат он взял в 15 лет и гордится тем, что знает досконально технологию печати и может сделать снимок любой камерой и самостоятельно его напечатать.

Тогда же он увлекся живописью и до сих пор не расстается с мольбертом. Ему жаль, что его картины критика недооценивает — время все расставит по своим местам, говорит он. Но фотография все равно на первом месте. «Настоящий фотограф может снять за свою жизнь только семь гениальных фотографий, я пока снял только пять, — говорит он, — осталось еще две».

А всего за всю жизнь, по его признанию, Саудек сделал около 1000 снимков. О том, насколько они хороши, можно будет сказать через 50 лет. «Некоторые мои снимки уже прошли этот рубеж», — замечает художник.

фотография: пресс-служба Галереи классической фотографии