Очень средняя школа. Новая система финансирования уравняет все образовательные учреждения. При этом выиграют большие школы и проиграют гимназии и лицеи, выращивающие «умников и умниц»
СССР с привилегированными учебными заведениями всегда не знали, что делать: уж больно они не вписывались в концепцию «рабоче-крестьянской трудовой школы». То есть они всегда были (например, знаменитая московская 110-я, где учились дети «вождей»), но их существование не афишировалось. В 1960-е в связи с острой необходимостью подготовки специалистов со знанием иностранного языка создавали языковые спецшколы, в середине 1980-х их пытались ликвидировать под предлогом борьбы за социальную справедливость. Не все гладко было и с физико-математическими школами: достаточно вспомнить печально известную историю разгрома знаменитой московской 2-й школы в 1972 году, когда руководству был фактически поставлен в вину «развал идеологической работы».
В начале 90-х, когда казалось, что старые догмы безвозвратно канули в прошлое, в стране появились учебные заведения нового типа: лицеи и гимназии. Набор в них осуществлялся в среднем звене (в гимназии, как правило, в 5-й класс, а в лицеи — в 8-й), лицеи заключали договор с определенными вузами и готовили для них будущих студентов, а гимназии вводили углубленное изучение ряда предметов: среди них были гуманитарные, физико-математические, языковые и многопрофильные. Их преимуществами были возможность вести с учащимися научно-исследовательскую работу, изучение отдельных предметов в малых группах, зачастую с вузовскими преподавателями, большее внимание воспитанию. За прошедшие 20 лет многие из них неоднократно подтверждали свою репутацию высококлассных учебных заведений.
Сколько стоит ученик
Российские школы заканчивают переход на нормативно-подушевое финансирование. Суть этого давно объявленного нововведения заключается в том, что регион определяет, сколько стоит обучение в год одного ребенка определенного возраста (ибо на первоклассника, разумеется, расходуется меньше средств, чем на десятиклассника), и эти средства следуют за учеником в ту школу, которую его родители выберут. Один из энтузиастов этой системы, руководитель Московского департамента образования Исаак Калина уверен, что это позволит хорошим школам сразу почувствовать свои преимущества: данный принцип, по его словам, ставит финансирование учреждения в зависимость от качества работы педагогического коллектива. Чем лучше школа, тем больше учеников захотят в ней учиться. Таким образом, общество само будет явочным порядком принимать решение о распределении финансирования между школами.
На первый взгляд довольно разумное решение, основывающееся на справедливом принципе. Но только на первый взгляд. По нашему глубокому убеждению, эта схема порочна как минимум двумя ложными посылами.
Во-первых, она основана на идее большой школы, имеющей по 5–6 классов в параллели и насчитывающей 1,5—2 тыс. учеников. Да, среди наиболее известных московских учебных заведений есть и такие, например, 109-я школа знаменитого Евгения Ямбурга или центр образования «Царицыно» не менее знаменитого Ефима Рачевского. Но имеются и противоположные, ничуть не менее удачные примеры школ небольших, а то и совсем маленьких (в гимназиях № 1543 и № 1514 — около 500 учеников, в школе «Интеллектуал» — вообще 260). Свои плюсы и минусы есть у обоих вариантов. Очевидно, что одним из преимуществ небольшой школы является «домашняя» атмосфера, более тесное общение между классами и параллелями, внеурочные дела, вовлекающие всех без преувеличения учеников и учителей. Новая система финансирования однозначно подталкивает директоров к увеличению набора; процесс ликвидации «несправившихся» путем их слияния с успешными уже идет полным ходом. Но школа — не магазин, где объем продаж и прибыль являются главными измерителями успеха. Очевидно, что руководство российского образования погналось за единственным показателем, имя которому — экономическая целесообразность, иными словами — затраты на обучение «единицы детского материала». В большой школе они меньше, кто бы спорил…
Вперед к унификации
Второй ложный посыл основан на популярной идее равенства возможностей. Очевидно, что подавляющее большинство родителей одобрит ликвидацию финансовых привилегий лицеев, гимназий и других школ для одаренных и устремленных детей хотя бы потому, что большинство к ним, увы, не относится. Вместе с тем равенство возможностей хорошо на старте, при приеме в первый класс. А вот дальше оно вступает в противоречие с неравенством способностей: задатков, трудолюбия, работоспособности, а также родительских усилий по воспитанию своих детей. Интересы общества, как нам кажется, заключаются в том, чтобы дети и родители в дальнейшем могли выбирать школу, соответствующую индивидуальным особенностям ребенка. Следовательно, вместо унификации школ надо бы стремиться к максимальному их разнообразию. Помимо школ безликих, похожих друг на друга, существуют еще школы-«театры» для детей артистичных, творческих, реализующих себя не только в учебе, но и в театральных постановках, КВНах и «капустниках»; школы-«университеты» для имеющих склонность к научной деятельности, и т.п. И финансироваться они должны по-разному. Финансирование — это ведь не только зарплаты учителей, но еще и расходы на специфические формы учебной и воспитательной работы.
Новая система финансирования школ не просто лишает гимназии и лицеи преимуществ, она фактически лишает их возможности существовать. Ведь теперь, сокращая число учеников в классе до 20 при рекомендованных 25 или вводя деление на подгруппы при изучении предмета специализации, директор тем самым увеличивает расходы на обучение одного ребенка и автоматически сокращает зарплату своих учителей. Получается, что максимальные выгоды получают те школы, которые предоставляют только гарантированный законом минимум образовательных услуг при максимальной наполняемости классов. В такой школе при большом «приходе» — минимальный расход. Например, в новых условиях в «среднестатистической» московской школе № 775 «ученико-час» (то, что учитель получает за каждый урок за каждого ученика в классе) стоит 14 рублей, в гимназии № 1543 — 9 рублей. Зарплата — соответственно.
Равенство потолка
Последствия, как представляется, долго себя ждать не заставят. Директора гимназий и лицеев вынуждены будут отказаться от большинства форм «штучной работы», уволить часть преподавателей (в первую очередь вузовских преподавателей-совместителей), увеличить количество учеников в классах. Разумеется, какое-то время гимназии, от которых останется одно название, еще будут «тянуть» на старой репутации, но постепенно «опростятся» в смысле качества предлагаемого образования. Число победителей и призеров международных олимпиад сократится, уровень региональных и российских — понизится. Ведь для того, чтобы воспитать умного ребенка, нужны и особые условия, и усилия нерядовых педагогов. А наличие в стране «олимпиадников» — один из важных признаков динамично развивающейся экономики, Китай и Индия тому яркий пример.
Государство, вводя после ряда прошлогодних скандалов новый стандарт старшей школы, открыто заявило: мы должны обеспечить предоставление минимума образовательных услуг, все остальное — дело родителей. Ну и в чем здесь тогда широко разрекламированное «равенство возможностей»? В одинаковой для всех высоте потолка? И где тут государственный интерес? Нежелание поддержать талантливых, желающих учиться и работоспособных, создать (или хотя бы сохранить те, что есть) условия для раскрытия их потенциала приведет к тому, что самые умные и амбициозные будут еще более ускоренными темпами покидать страну, чтобы продолжить обучение в странах, где знают цену интеллекту и неординарных учеников пестуют, не считаясь с затратами.
Похоже, что в проекте «Сколково» для государства главное — объем строительных работ. А кто там будет делать науку — дело десятое.
Tweet
