#Главное

Путин зажигает костры революций

20.08.2012 | Светова Зоя | № 25 (252) от 20 августа 2012 года


«Путин зажигает костры революций».
Так муж Надежды Толоконниковой Петр Верзилов отреагировал на приговор, вынесенный судьей Хамовнического суда Мариной Сыровой. Два года колонии за 40 секунд панк-молебна в храме Христа Спасителя. На свободу они выйдут в марте 2014 года. Это первый процесс в истории постсоветской России, когда за слово, за художественное высказывание дали реальный срок. Десятки видеокамер, сотни журналистов и сочувствующих собрались в пятницу, 17 августа, около суда. За тем, как выносился вердикт по политическому делу, отметившему первые 100 дней третьего срока Владимира Путина, наблюдал The New Times

06-01.jpg
17 августа, возле Хамовнического суда Москвы

За полчаса до начала оглашения приговора перед входом в здание суда развернулась настоящая битва. Судебные приставы в черной форме спецназа и креповых беретах встали живой цепью, сдерживая натиск журналистов, желающих пройти в суд. Через толпу с трудом пробирались адвокаты, родственники подсудимых и адвокаты потерпевших. Журналисты не пустили в суд здорового бугая с накачанными бицепсами, который представился помощником адвоката потерпевших Ларисы Павловой. Не без труда прошел в зал и политик Алексей Навальный. Ровно в 15.00 приставы закрыли двери зала № 7 — уже практически мемориального зала: здесь в декабре 2010 года зачитывали приговор Ходорковскому и Лебедеву, и здесь восемь дней в августе 2012-го шел процесс по делу Pussy Riot. В соседнем зале велась видеотрансляция. Еще около 1 тыс. человек — те, кто стоял на лестницах суда, перед ним и за ограждением, охраняемым ОМОНом, слушали приговор на айпадах, айфонах и по радио.
06-02.jpg
Полиция задерживает Гарри Каспарова, пришедшего поддержать Pussy Riot

Виновны

В зале № 7 почти просторно: убрали лавки. Журналисты, дипломаты, депутаты немецкого парламента от Партии зеленых, родственники подсудимых, адвокаты подсудимых, два прокурора, три адвоката потерпевших стоят и ждут, когда из кабинета судьи Данилкина выйдет судья Сырова. Конвойные загораживают от публики аквариум с подсудимыми. Только видно, что у них на руках наручники. Рядом с клеткой в углу все тот же злобный ротвейлер. Несколько телекамер — они ведут трансляцию. Входит судья Сырова. В руках — темно-бордовая папка с гербом Российской Федерации. В ней — приговор. Аккуратный розовый маникюр, золотые тонкие кольца на пальцах. Стрижка-укладка — недавно от парикмахера. Жаль, камерам судью Сырову (и государственных обвинителей) снимать не разрешили: накануне ей даже выделили госохрану. Судья говорит небыстро, но уверенно: несколько микрофонов усиливают ее резкий голос.

Через 5 минут после начала оглашения приговора все кончено: виновны! Судья практически слово в слово повторяет обвинительное заключение: «В неустановленном следствием месте и время… приобрели для облачения одежду, явно и очевидно противоречащую общим церковным правилам… грубо нарушили общественный порядок, лишили граждан общественного спокойствия, проявили явное неуважение к посетителям храма. В целом, в явной неуважительной форме, лишенной всяких основ нравственности и морали выразили свою религиозную ненависть и вражду к христианству, посягнув на его равноправие, самобытность и высокую значимость для большого количества граждан. Совместно с неустановленными лицами… противопоставили себя в православном храме обществу, демонстративно пренебрегли общепринятыми нормами поведения в храме, оскорбили религиозные чувства посетителей храма и всех верующих граждан по мотивам религиозной ненависти и вражды». Потом судья цитирует высказывания подсудимых на суде. Девушки

в клетке улыбаются. «Они не раскаялись и вину не признали, — читает судья, — и показали, что преступления они не совершали, вражды к верующим у них не было. Они хотели совершить политическое высказывание в художественной форме». «Святейший патриарх вторил Владиславу Суркову и Рамзану Кадырову, что власть Путина от Бога», — цитирует она Толоконникову. Публика в зале смеется.

Доказательства

Дальше судья плавно перешла к показаниям девяти потерпевших. И мы услышали то, что уже было сказано на процессе: об оскорблении чувств верующих, душевных травмах, богохульстве, кощунстве, о том, что прихожане храма были шокированы… Судья возвышает голос, когда зачитывает слова потерпевших: «Они нарушили все мыслимые и немыслимые правила поведения в храме… действия девушек являются надругательством над святым местом…» Дальше — цитаты из показаний свидетелей защиты. В 16.30 или около того судья подробно зачитывает результаты комплексной психолого-лингвистической экспертизы, которую защита просила признать недопустимым доказательством* * Об экспертизе см. The New Times № 20 от 11 июня 2012 г. .

Даже на слух текст приговора судьи Сыровой кажется противоречивым: с одной стороны, она цитирует текст панк-молебна, резкие политические строфы из песен подсудимых: «Путина гэбистская коллега и главный святой ведет оппозицию в Сибирь под конвой», с другой — всячески подчеркивает, что осуждает солисток Pussy Riot не за политику, а за «ненависть и вражду… нарушение общественного порядка, за то, что они «посягнули на равноправие и значимость православия… противопоставили себя церковным традициям…» Не соглашается Сырова с мнением защиты о том, «что подсудимых обвиняют в нарушении поведения в церкви, не по светским законам, а по церковным». Судья напоминает, что осуществляет деятельность в соответствии с Конституцией, которая «распространяется на всю территорию РФ, включая здания и сооружения, используемые для отправления религиозного культа. Ссылки на церковные нормы и термины используются исключительно для того, чтобы определить, имеются ли в действиях подсудимых нарушения общественного порядка». Вещественными доказательствами по делу Сырова признает тексты, написанные подсудимыми, их интервью и ролик с записью панк-молебна. То есть именно слова, облеченные в форму арт-перформанса, только что выдвинутого на Премию Кандинского как произведение искусства.
 

Это напомнило диссидентские процессы 1970–1980-х, где подобные же экспертизы обосновывали склонность к инакомыслию «вялотекущей шизофренией», диагнозом, изобретенным советской карательной психиатрией  


 

06-03.jpg
Активистка Татьяна Романова забралась на ограждение турецкого посольства
Финал

В зале переговариваются, с улицы слышны крики, девушки в наруч­ никах пытаются разобрать звуки: на улице — акция в их защиту. При­ став подходит к окну и закрыва­ ет его. Судья приводит данные судебной психолого-психиатрической экспертизы. О Толоконниковой: «Активная жизненная позиция… повышенный уровень притязаний… склонность к категоричному выражению своего мнения… смешанное расcтройство личности». О Самуцевич: «Неуступчивость, решитель­ ность, склонность к оппозицион­ ным формам поведения в фрустри­ рующих или конфликтных ситуаци­ ях наряду с чертами субъективизма и настороженности». У Алехиной экспертиза обнаружила «признаки эмоционально неустойчивого рас­ стройства личности, демонстра­ тивно завышенной самооценки, склонность к манипулятивному поведению и суицидному шанта­ жу». Но слабоумием — так и сказа­ ла — не страдают. И это до боли на­ помнило диссидентские процессы 1970–1980-х, где подобные же экспертизы обосновывали склонность к инакомыслию «вялотекущей ши­ зофренией», диагнозом, изобретен­ ным советской карательной психиатрией.

И вот, наконец: «Два года колонии общего режима». Подсудимые улы­ баются, адвокаты мрачнеют. Мама Маши Алехиной, всегда спокойная и рассудительная, ет — обращается к адвокату потер­ певших Павловой: «Как вы после этого процесса може­ те продолжать работать в организации «Родительский комитет»! Ведь вы мою дочь Машу лишили сына на два года»* * Лариса Октябристовна Павлова, член Некоммерческого партнерства в защиту семьи, детства, личности, охраны здоровья. .

Помощник Павловой, накачанный парень в белой майке, отвечает: «Сами виноваты, родили уродину». Приставы начинают выводить пу­ блику из зала. «Позор!» — кричит кто-то. На него тут же отзывается ротвейлер: скалит зубы и громко лает. Гособвинитель Александр Ни­ кифоров, бледный и как-то стран­ но расстроенный, почти выбегает из зала, сопровождаемый приста­ вами. От комментария для The New Times категорически отказывается.

06-04.jpg
За несколько часов до начала оглашения приговора по делу Pussy Riot их сторонники надели цветные балаклавы на памятник Александру Пушкину и Наталье Гончаровой на Старом Арбате в Москве (на фото), на статуи Михайло Ломоносова у журфака МГУ и казахского поэта Абая на Чистых прудах и на скульптуры партизан на станции столичного метро «Белорусская»
* * *

На улице толпа журналистов. Выхо­ дит Петр Верзилов, муж Нади То­ локонниковой: «Прокомментиро­ вать приговор можно только новой песней Pussy Riot «Путин зажигает костры революций». «Как вы буде­ те растить дочку без жены?» — кри­ чит ему корреспондент российской телекомпании. «Дочку, жену и всех остальных спасет революция, только она. Будем ее делать», — тихо от­ вечает Верзилов.

Владимир Жиянов, отец Маши Алехиной, говорит The New Times: «Это беспредел. Пусть теперь За­ пад исключит Путина из «Восьмер­ ки». Ведь по делу Магнитского ему показывают, что он не может тво­ рить все, что хочет! Вот еще одна страница».

К журналистам выходят адвокаты. Они кажутся растерянными и вы­ мотанными донельзя. Говорят о по­ литической расправе, о том, что кас­ сация в Мосгорсуде ничего не изме­ нит, что просить о помиловании де­ вочки не будут.

Адвокат Фейгин: «Приговор — ре­ зультат политического решения Владимира Путина. Приговор вы­ несен невиновным людям. Кому придет в голову, что это не очень суровое наказание?.. И сам про­ цесс был фарсом, и приговор как проекция этого фарса. Отбыва­ ние нашими подзащитными нака­ зания в колонии грозит им реаль­ ной опасностью для жизни, здоровья. Нужно спокойно и ясно это понимать. Колония является си­ ловым ответом со стороны власти на инвективу, которая имела место в ХХС: вы требуете от нас политиче­ ских свобод — вы получите насилие и возможную гибель…»

Слова Марка Фейгина заглушают крики: оппозиционная активистка Татьяна Романова забралась на ре­ шетку турецкого посольства, со­ седнего с судом здания. Она в бала­ клаве. «Не забудем, не простим!» — скандирует толпа. Полицейские карабкаются за ней на забор, она оказывается на территории посоль­ ства, выходит оттуда — ее тут же хва­ тают и, волоча по земле, тащат в автобус… РИА «Новости» сообща­ ет: Высший церковный совет РПЦ просит власти проявить милосер­ дие к участницам панк-группы Pussy Riot «в надежде на то, что они отка­ жутся от повторения кощунствен­ ных действий», — говорится в заявлении Церкви. «Поздняк метать­ ся», — произносит кто-то в толпе.




×
Мы используем cookie-файлы, для сбора статистики.
Продолжая пользоваться сайтом, вы даете согласие на использование cookie-файлов.