Памяти 31-й статьи Конституции

«Мы так торопились только один раз — когда согласовывали введение войск в Южную Осетию», — заметила сенатор Людмила Нарусова, мать Ксении Собчак, когда на следующий день после 11-часового заседания в Госдуме верхняя палата парламента в ускоренном режиме принимала законопроект № 70631-6 «О внесении изменений в Кодекс РФ об административных правонарушениях» и закон «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях». «Пожалуйста, без эмоций и оскорблений Совета Федерации», — попросила Нарусову ее землячка, спикер Совфеда Валентина Матвиенко.

Нарусова предложила отложить рассмотрение закона, но аргумент не был услышан. В итоге сенаторы почти единогласно скандальный закон поддержали: исключением стали та же Нарусова, не ставшая голосовать, и сенатор от Чукотки Лариса Пономарева, мать депутата Госдумы от «Справедливой России» Ильи Пономарева, одного из инициаторов состоявшейся накануне на Охотном Ряду «итальянской забастовки»**Изобретенный итальянскими парламентариями способ торможения принятия закона в парламенте с помощью внесения множества поправок.. Она голосовала против. «По регламенту палаты закон должен проходить обсуждение в комитетах, — рассказала позже Нарусова журналистам. — Под покровом ночи двум комитетам, по безопасности и правовому, сообщили, что до заседания, в 8 — 9 утра, надо собраться. Остальные комитеты и члены Совета Федерации об этом, естественно, не знали…» Впрочем, в Совете Федерации в этот день, 6 июня, многого не знали: так, таинственным образом до Валентины Матвиенко не дошло письмо главы президентского Совета по правам человека Михаила Федотова с просьбой отложить рассмотрение законопроекта. «Главный порок закона состоит в том, что он, по сути, предполагает криминализацию процедуры использования базового конституционного права — права собираться мирно». 7 июня Совет по правам человека признал принятый Думой законопроект антиконституционным, заключение было опубликовано и представлено для ознакомления Владимиру Путину, президент выдержал театральную паузу, но вечером 8 июня все же подписал скандальный законопроект.

«Впервые за 12 лет пленарное заседание Думы вызвало такой резонанс: даже федеральные телеканалы были вынуждены рассказать о нашем демарше, — сказал The New Times автор идеи «итальянской забастовки» депутат от «Справедливой России» Дмитрий Гудков. — Думаю, Путину гораздо сложнее будет подписывать теперь этот законопроект, он самый резонансный, наверное, с момента принятия решения о монетизации льгот».

То, что второе чтение законопроекта тихим не получится, стало понятно с раннего утра 5 июня, когда перед зданием Госдумы полиция задержала около 70 протестующих во главе с лидером «Яблока» Сергеем Митрохиным. Изначально рассматривать законопроект депутаты должны были после обеденного перерыва, но, видимо, испугавшись готовящейся забастовки, начали с самого утра. Каждую из 19 поправок, предложенных Комитетом по конституционному законодательству во главе с Владимиром Плигиным, депутаты от «Справедливой России» подвергали обструкции, но чтобы отклонить их, коммунистам и эсерам не хватало голосов. На дискуссии и принятие единороссовских поправок ушло в итоге чуть больше часа. Но и этого хватило, чтобы изгнанный из фракции «Справедливой России» депутат Алексей Митрофанов начал возмущаться: «Хотел бы обратиться персонально к Геннадию Владимировичу: не мучьте нас поправками. Это все равно как заниматься тем, чем занимаются военнослужащие после отбоя, когда долго не видели женщин. Дума устала!» «Если кто-то из депутатов устал, может, для них специальный перерыв сделать?» — парировал эсер Валерий Гартунг. Наступал черед рассмотрения поправок, предложенных оппозиционными фракциями: они заготовили 411 штук. Чтобы не затягивать процесс, единороссы предложили сократить время обсуждения поправок и время, отведенное на голосование. «Надо увеличить время голосования. Ну что же мы, там людей арестовывают, а мы запрещаем проводить митинги и хотим все быстро-быстро, чтобы никто ничего не услышал и никто ничего не сделал. Ну, может, хоть Митрофанов что-то успеет, чего в армии не успел сделать», — возмутился депутат-коммунист Николай Коломейцев.

„

За принятие закона «проголосовали» депутаты от правящей партии Олег Морозов и Екатерина Семенова, однако за несколько часов до голосования их полномочия были прекращены Думой

”

Внесение множества поправок в законопроект, который отменял право граждан на свободу собраний, — в этом состояла суть забастовки, предложенной Гудковым-младшим. В итоге он, его отец, полковник ФСБ в отставке, депутат Геннадий Гудков, а также депутаты Валерий Зубов, Илья Пономарев, Дмитрий Горовцов, коммунист Вадим Соловьев часами зачитывали, обосновывали и отстаивали свои поправки, максимально оттягивая момент голосования. «Этот формат пришел из Италии и работает следующим образом: оппозиционеры вносят тысячи поправок и выносят каждую из них на отдельное голосование. Регламент Госдумы дает право депутату выступить по поправке: три минуты в обычном режиме, одну минуту в ускоренном». По идее инициаторов акции депутаты-оппозиционеры должны были подготовить около 1 тыс. поправок, чтобы растянуть принятие закона на неделю. Подготовили в два раза меньше, все равно поставив под угрозу прохождение закона в один день. Это могло бы сорвать его принятие на следующие сутки в Совете Федерации. Если бы план удался, президент Путин никак не успел бы подписать закон до запланированного на 12 июня марша оппозиции.

«Уважаемые депутаты, уважаемый Сергей Евгеньевич», — монотонно обращался к депутатам и спикеру Нарышкину Гудков-младший, зачитывая очередную поправку. Чтобы сорвать забастовку, единороссы к началу его выступления пошли на изменение регламента и сократили время голосования по поправке с 15 до 5 секунд, а на выступление депутату оставили одну минуту вместо трех. «Мы хотим, чтобы граждане знали, кто является автором законопроекта. Поэтому хотим дополнить, что он внесен депутатами Сидякиным, Вяткиным, Курбановым, Поневежским», — диктовал Гудков, но ни одна из его поправок не прошла. Сменивший его на посту эсер Валерий Зубов предложил размер штрафов исчислять в милицейских дубинках и даже завязал спор с Владимиром Плигиным на тему их стоимости.

К шести часам вечера, когда пленарное заседание должно было завершиться, стало окончательно ясно, что депутатам на рабочих местах придется задержаться. «Зачем вы нас мучаете? Надо нижнетагильских рабочих позвать, что ли?» — вновь подал голос депутат Митрофанов, но его никто уже не услышал. Глава комитета Плигин, который весь день провел стоя за трибуной, на каждую поправку оппозиции реагировал полуавтоматически: «Отклонить». Спикер Нарышкин, который с каждым часом мрачнел все больше, говорил: «Включить режим голосования». А потом и просто: «Включить режим». Все-таки школа КГБ СССР не прошла даром.

Депутатов меж тем оставалось в зале все меньше, так что в какой-то момент справорос Геннадий Гудков даже озаботился наличием кворума в зале, но Нарышкин успокоил его: мол, все отсутствующие единороссы оставили своим коллегам доверенности для голосования, так что закон все равно будет принят. Депутат от «Справедливой России» Илья Пономарев, когда пришла его очередь, в отведенные на обоснование поправки 15 секунд предпочел зачитывать коллегам текст «Руководящих принципов по свободе мирных собраний», подготовленный Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ. В какой-то момент Сергей Нарышкин не выдержал и предложил депутату прочесть текст целиком, а потом скопом проголосовать и по всем его поправкам, но Пономарев предпочел следовать процедуре.

Лишь незадолго до полуночи Дума сначала 239 голосами, а потом 241 голосом при необходимых 226 приняла закон во втором и третьем чтениях. Кроме единороссов за него проголосовали Алексей Митрофанов и еще два бывших члена фракции, прошедших в Думу по спискам «Справедливой России» — Игорь Зотов и Николай Лакутин**Все трое были исключены из фракции, после того как поддержали кандидатуру Дмитрия Медведева на пост председателя правительства..

Депутаты из оппозиционных фракций намерены оспорить принятие закона как не соответствующего Конституции. «Мы уже создали рабочую группу по подготовке иска в КС, внимательно изучаем сейчас текст закона и все больше убеждаемся, что он входит в прямое противоречие с 31-й статьей Конституции, — сообщил The New Times депутат от КПРФ Вадим Соловьев. — Право на свободу собраний является универсальным и его ограничение возможно только с целью защиты конституционного строя. Наши коллеги из «Единой России» не представили ни одного доказательства необходимости принятия этого закона для укрепления конституционного строя. Единственная ссылка — на события 6 мая. Но наша партия проводит до 10 тыс. протестных акций в год, и 6 мая — капля в море. 99,9% акций проходит в строгом соответствии с законом без всяких драк и поджиганий. Так что принимать закон на основании одного инцидента просто некорректно, тем более что те столкновения были во многом спровоцированы самой властью». По мнению депутата, имеет место попытка уничтожить институт права граждан на проведение митингов и демонстраций. Также, по словам Соловьева, грубо был нарушен регламент работы Госдумы: «Во-первых, пошли на сокращение времени на обоснование поправки: сначала с трех минут до одной, а затем до 30 и 15 секунд. К тому же более 80 депутатов от ЕР отсутствовали в зале без уважительных причин: утром они были, после обеда тоже, а к вечеру исчезли, не оставив ни доверенностей, ничего». Наконец, Соловьев утверждает, что уже постфактум выяснилось: за принятие закона «проголосовали» депутаты от правящей партии Олег Морозов и Екатерина Семенова. Однако за несколько часов до голосования их полномочия были прекращены Думой в связи с переходом Морозова на пост главы Управления внутренней политики администрации президента, а Семеновой — на пост министра потребительского рынка и услуг Московской области. Так что голосовать они не имели права. Соловьев отмечает, что на подготовку иска может уйти 1,5–2 месяца: во-первых, коммунисты хотят заручиться поддержкой других фракций, во-вторых, чтобы иск был более весомым, они намерены дождаться, пока закон вступит в силу и появятся первые случаи его применения.

По мнению автора идеи забастовки Дмитрия Гудкова, хоть остановить закон оппозиционерам и не удалось, партия власти получила хороший профилактический урок от высокомерия. «Нашей целью было — привлечь максимальное внимание людей, показать, насколько партия власти боится своего народа, — говорит депутат. — Мы заставили их 11 часов обсуждать наши поправки, мы все-таки вернули дискуссию в Думу и дали какой-никакой бой ЕдРу. Показали, что нежелание власти идти на диалог будет порождать новые формы протеста даже там, где они этого совсем не ждут. Так что акция на 100% успешна, мы сами не ожидали, какой будет резонанс». По его словам, регулярно устраивать такие забастовки нельзя — это будет никому не интересно, с другой стороны: «У нас много людей творческих, креативных — в этом оппозиция качественно опережает власть, так что надо придумывать новые форматы протеста».

«За последние годы антиобщественные элементы неоднократно предпринимали попытки организовать так называемые митинги, демонстрации и иные массовые выступления, направленные против органов советской власти. При этом организаторы и активные их участники отказывались повиноваться законным требованиям представителей власти. Подобные сборища имели место в г. Москве по поводу «свободы искусства», «притеснения баптистов-инициативников», «памяти жертв сталинизма», «крымско-татарской проблемы». Такие сборища, чреватые тяжелыми последствиями, были в других городах страны. Отсутствие в законе нормы, предусматривающей ответственность организаторов, подстрекателей и активных участников указанных сборищ, создает мнение о безнаказанности за такие действия. Меры профилактического характера не всегда оказываются эффективными».