Закон, как ни странно, материя довольно простая. По крайней мере его отражение в человеческом сознании — справедливость. С законом не бывает как с кошельком и субботой в еврейском анекдоте — чтобы кругом суббота, а здесь четверг…
Нетушки. Либо он есть везде, либо его нет нигде.
Если он есть (см. Францию), то президент, победивший на честных, равных и справедливых выборах, выходит к своему народу триумфатором, а проигравший признает свое поражение. А те, кто, не приведи господи, попытался бы воспрепятствовать вхождению победителя в должность, имели бы дело с полицией в рамках того же закона. И той же справедливости, разумеется.
Но если вместо выборов в стране произошло изнасилование мозгов с последующей фальсификацией (без каких бы то ни было примет честности, свободы и равенства), то победитель хотя и называется, как во Франции, президентом, является, в сущности, вороватым уркой — и что интересно, именно так и воспринимается населением!
И население — ввиду явочного характера происходящего политического процесса — имеет полное право этого урку подстеречь и отметелить.
И урка это знает.
Это я к тому, что с 4 марта 2012 года в России де-факто действуют именно эти правила взаимодействия власти и общества. Остатки закона власть вынесла на помойку своими руками, причем ей хватило ума сделать это демонстративно. Ордена, выписанные Кулистикову, Чурову и Нургалиеву перед инаугурацией, — это мускулистый средний палец дорогого Владимира Владимировича Хунты, выставленный на обозрение непокорной общественности: на!
Ну спасибо, что уведомили.
Креативный российский класс, всю зиму развлекавшийся сочинением блестящих антипутинских слоганов для веселых демонстраций, разглядел показанное, подумал и пошел собирать гранатомет.
В некотором смысле, боюсь, это даже не метафора.
Рассуждения о законе в этих новых обстоятельствах представляются атавизмом и отдают демагогией. Не странно ли полемизировать о том, нарушал ли Удальцов правила проведения митинга, после того как силовики в простоте отметелили в кровь сотни мирных людей, а пресс-секретарь нового президента посетовал, что это было сделано недостаточно жестко?
„
”
Франсуа Олланд, защищенный неподдельной легитимностью, после победы спокойно выходит в вечерний Париж, а наш продукт лубянских болот тайно проносится в колонне бронетехники по вымершему городу
”
Не абсурдны ли подробности всякой судебной процедуры на фоне тяжелой, многолетней, безнаказанной путинской уголовщины? Почему именно на том квадратном метре, где стоит Удальцов, в России должен торжествовать закон? Что за внезапный четверг посреди нашей федеральной субботы?
Так не бывает, ребята.
Закон — либо есть, либо его нет. И повторюсь: это прекрасно понимают и в вышеупомянутой Франции, и в России. Поэтому Франсуа Олланд, защищенный неподдельной легитимностью, после победы спокойно выходит в вечерний Париж, и его приветствуют даже те, кто голосовал за Саркози, а наш продукт лубянских болот тайно проносится в колонне бронетехники по вымершему городу, который за него не голосовал…
Знает кошка, чье мясо съела.
Как господин Хунта собирается править в этих условиях, трудновато даже представить. Увы, правила игры выбрал он сам — скорее всего, себе же на голову…
Сегодня забавно вспоминать: зимой 2001 года, при нашей единственной встрече с будущим господином Хунтой, я, наивно предостерегая нового хозяина Кремля от скользкой авторитарной дорожки, позволил себе напомнить ему фамилию Чаушеску…
Кажется, это не помогло.
Ждем результатов.
Tweet