Эдуард Лимонов: "Выскочил из зубов зверя"

«Автомобиль, в котором я находился с несколькими соратниками, был остановлен (труда не составило, образовалась пробка) на Тверской улице вблизи Триумфальной площади сначала сотрудниками ДПС, позднее набежали полицейские. Время было 17.56. Тут же, как обычно, появился командир 2-го оперативного полка, полковник. Как из-под земли. Последние раза четыре он лично задерживает меня. Техника слежения позволяет. Меня вынули и вежливо препроводили в подъехавший темный автобус, он подъехал прямо к дверце нашего автомобиля. Со мною сел один из сопровождавших меня соратников. Автобус был темен, потому что помимо решеток окна были закрыты железными щитами. Первый раз такой вижу.

Привезли в ОВД "Тверское". Подняли наверх и довольно быстро оформили все протоколы, в которых значилось: "Доставлен в помещение ОВД "Тверское" в целях пресечения нарушения общественного порядка в связи с невозможностью составления административного материала на месте". Я понял, что такая формулировка и есть вопиющее отличие новой полиции от старой милиции. Но не только это. Появилась жещина-полковник, представилась как начальник управления ГУВД по соблюдению правопорядка. И стала нам (мне и дознавателю-менту... простите, полицейскому), вставлять в протокол какие-то пункты закона о полиции. Мы вставили. После этого я предупредил присутствовавших милиционеров 2-го оперативного полка о недопустимости лжесвидетельства (Не помогло, все равно написали, что я призывал у памятника Маяковского принять участие в митинге, "при этом выкрикивая лозунги: "Уважайте Конституцию Российской Федерации!", в результате призывов стали собираться граждане...")

Все это обычная трудовая ложь, с которой живет государство РФ. Но я не потому написал, что "кажется, выскочил из зубов зверя". Дело в том, что когда все протоколы были изготовлены, все подписи поставлены и нас повели вниз, на выход, моего соратника отпустили, а меня повели в дежурку, где за мной защелкнулся замок.

Я не нервный. Я опытный, я сидел два с половиной года, я не вице-премьер Немцов (дай ему бог здоровья), я сам как лагерная пыль, и готов ко всему, но мне то, что меня опять вернули в дежурку, не понравилось. Плюс еще дежурные вдруг предложили мне выложить вещи на стол, изъяли у меня мобильный телефон, успокаивая монотонными "ведь еще не прошли три часа", а мой паспорт и протоколы унесли куда-то. Вы думаете я стал требовать объяснить мне, что происходит? Не-а, я не правозащитник, и не буржуй, первый раз оказавшийся у ментов. Я сел и стал приучать себя к мысли, что поеду в ИВС или сразу в СИЗО. Я быстренько убедил себя, что на воле все равно ничего хорошего нет, а в тюрьме за квартиру платить не надо, никому помогать деньгами нет возможности, и вообще там царит вечность. Бояться вечности не стоит, туда можно спокойно войти, как в теплую вонючую воду... И еще я прислушивался к тому, что дежурные менты говорят друг другу, а не мне. И из обрывков узнал, что спешно приехали по мою душу "генералы"... Я понял, что хотя мне уже и назначили даже день и час суда (11 апреля в 15 часов, участок 423), эти "генералы" что-то там мутят с моим делом. Могут и перерешить. Возбудить что-нибудь похлеще.

Даже по тому, как заботливо старый майор предложил мне кофе и сделал его мне сам ("С сахаром? Может быть, лимона?"), я понял, что в этот момент он не дает за мое будущее и дохлой мухи. Появился "мой" дознаватель, но он не смотрел на меня. Тогда я спросил его громко: "Что там генералы химичат с моим делом?" И тогда он ответил: "Я тут ни при чем, Эдуард Вениаминович..." Я сказал: "Я иду в ваш туалет, майор", и помыл там тщательно руки, освежил лицо, напился холодной воды, вытерся платком и вернулся. Сел. Тут появился голубь добра и мира в виде женщины-дознавательницы, мы знакомы. "Она сказала: "Скоро домой пойдете, Эдуард Вениаминович". На всякий случай, я ей не очень поверил. Но через некоторое время мне вернули мобильный, а чуть позже паспорт. И я ушел. За дверьми меня встречали многочисленные соратники. © Илья Варламов


Tweet