Судья под приговором. Процесс по делу Ходорковского и Лебедева вступил в свою финальную стадию: начались прения сторон. В конце октября — начале ноября председатель Хамовнического суда Виктор Данилкин удалится в совещательную комнату для написания приговора. И каким бы ни было его решение, он в любом случае войдет в историю России: либо как судья, не выдержавший давления системы, либо как сумевший найти компромисс между ней и своей совестью. Кто он, Виктор Данилкин, — The New Times искал ответ на этот вопрос
Вот уже десять лет почти каждое утро он проделывает один и тот же путь: от дома до Хамовнического районного суда в 7-м Ростовском переулке Москвы. Часто идет пешком — благо, живет недалеко, иногда приезжает на машине, последние несколько лет — на темном джипе Хонда CRV. Ходит Данилкин очень быстро — почти спортивной ходьбой (однажды он даже участвовал в соревнованиях по бегу на 800 метров среди судей Москвы и победил), хотя положение и статус скорее требовали бы неторопливой степенности. Для своих пятидесяти трех он чуть рыхловат, да и брюшком, хотя и небольшим, уже обзавелся, что, впрочем, не редкость для мужчин, большую часть времени проводящих за письменным столом. Темный пиджак, галстук, светлая рубашка, отглаженные брюки — не с иголочки, но все всегда аккуратно. Короткая стрижка, чуть удлиненное лицо, внимательные глаза, очки в тонкой оправе: когда за судейским столом начинает ими играть, это верный признак — переживает, но старается эти свои внутренние терзания скрыть.
Такой парадный портрет своего председателя предоставила редакции The New Times пресс-служба Хамовнического районного суда Москвы
На пути к славе
Биография Виктора Николаевича Данилкина вполне обычная, без сюрпризов. Окончил Высшую школу милиции, работал следователем в РУВД «Хамовники», дослужился там до замначальника следственного отдела, занимаясь в основном делами по ДТП. А в 2000 году подал документы на соискание должности федерального судьи. 15 июля 2000 года в президентском указе о назначении судей районных судов среди прочих значилась и фамилия Данилкина. «Это был такой «милицейский призыв». В начале двухтысячных пришли в московские суды сразу несколько человек из системы МВД, — рассказал The New Times адвокат Роберт Зиновьев. — Судья Сучков, судья Мишин, вот и судья Данилкин».
С ним адвокат Зиновьев встретился на процессе осенью 2001 года. Это было начало судейской карьеры Данилкина. «Мы обжаловали постановление следователя о возбуждении уголовного дела против гендиректора «Фирмы Никойл» Николая Ушакова. (В СК при МВД полагали, что руководители «Фирмы Никойл» похитили десятки миллионов долларов.) Судья Данилкин тогда проявил самостоятельность: не побоялся пойти против Следственного комитета МВД и удовлетворил нашу жалобу о необоснованности возбуждения уголовного дела против Ушакова», — вспоминает Зиновьев.
Известность Данилкину принесла скандальная история с наследством известного художника Николая Купреянова — для пока еще простого судьи-криминалиста Хамовнического суда Москвы этот процесс стал настоящим испытанием. Дело было заказное, сфабрикованное, в нем было завязано много разных, в том числе и прокурорских интересов, и Данилкин долго мучился, рассказывают адвокаты, пытаясь найти решение, приемлемое для всех сторон: «Вынести оправдательный приговор он не осмеливался: был уверен, что Мосгорсуд его отменит, а это — брак в работе. Для вынесения же обвинительного приговора не хватало доказательств», — вспоминает адвокат Анна Паничева. Проявив незаурядные дипломатические способности, Данилкин в конце концов убедил прокурора, что возможен оправдательный приговор и поэтому для гособвинения будет только лучше, если суд отправит дело в прокуратуру для пересоставления обвинения. Так, собственно, и случилось: после полутора лет процесса дело вернулось откуда пришло и в июне 2006 года было окончательно прекращено.
Неприкасаемых нет
Конечно, за десять лет своей работы были у судьи Данилкина дела и попроще. Обычная судейская рутина: дела о кражах, о хранении наркотиков, о ДТП. «Приговоры он выносит не жесткие, не лютует, судья человечный. Когда заходишь к нему в кабинет, предлагает сесть, всегда вежливо отвечает, что скорее исключение для московских судей, которые любят указывать адвокатам их место: «Выйдите и ждите!» — вот это скорее норма», — говорят о Данилкине адвокаты.
«Нормальный судья, все в рамках закона. Но без отваги», — вспоминает свое знакомство с Данилкиным адвокат Сергей Бровченко. «Хозяйственный, — говорят о Данилкине коллеги. — Любит порядок, иногда даже сам убирает зал после судебного заседания — бумажки с пола подбирает, стулья расставляет. Следит за цветами в судебной комнате, чтобы на них из окон не надуло, сам часто и поливает».
Близкие Данилкина жалеют: процесс по делу Ходорковского — ежедневный стресс, все соки вытягивает. Спасает чувство юмора: он часто шутит, иной раз позволяет и ехидные замечания в адрес прокуроров: например, когда прокурор Лахтин на одном из недавних заседаний заметил, как нелегко подчас было расследовать дело Ходорковского и Лебедева, Данилкин улыбнулся и сказал: «Вы что, хотите, чтобы я слезу пустил?»
Еще рассказывают, что в последнее время он заметно сильно нервничает. Данилкин интроверт, долго копит в себе, но может и сорваться: тогда взгляд становится колючим, меняется интонация — голос у него и так высокий, а тут срывается на фальцет. Когда же ему комфортно, он говорит почти полушепотом. Другой способ разрядки (Данилкин — человек без дурных привычек: не курит и почти не пьет) — стулья в зале заседаний. Однажды, ставя их на место после окончания судебного заседания, на котором прокуроры в очередной раз вывели его из себя, Данилкин пинком задвигал те, на которых сидели гособвинители. Не случайно, что и хобби у него соответствующее: он заядлый охотник и рыбак.
Впрочем, все, с кем разговаривал корреспондент The New Times, неизменно подчеркивали и другое: Виктор Данилкин — плоть от плоти того, что называется современной судебной системой России. Просто не худшая эта плоть: «Просто так председателями суда не назначают, значит, соблюдает правила, выполняет все указания, не проявляет излишней самостоятельности». Что это значит — соблюдать правила? «Правила понимаешь почти сразу, когда начинаешь работать в суде, — рассказала The New Times бывшая судья Басманного суда Елена Ярлыкова. — По любому более-менее значимому делу советуешься с председателем, а он — с председателем Мосгорсуда. А когда высказываешь свою точку зрения, тебе говорят: подумайте о себе, о своей семье, о своем ребенке. И вариантов-то небогато: либо делаешь, что говорят, либо завтра тебя нет в суде. Хорошо, если по собственному желанию».* * Елена Ярлыкова проработала в Басманном суде четыре года. Ей поручали серьезные дела: она выносила решения об аресте Василия Алексаняна, Дмитрия Довгия, Сергея Сторчака.
Приговорила к 11 и 12 годам строгого режима двух фигурантов «дела ЮКОСа»: Владимира Переверзина и Владимира Малаховского. Но в сентябре 2009 года квалификационная коллегия судей города Москвы досрочно прекратила полномочия судьи Ярлыковой: она освободила в зале суда не того заключенного. Наблюдатели объясняют эту «показательную порку» желанием продемонстрировать, что для судебного сообщества нет неприкасаемых: какие бы дела ты ни вел, если захотят уволить, уволят жестко.
Дело всей жизни
Почему именно Данилкина, судью 3-го класса выбрали из сонма московских судей для нового процесса МБХ, доподлинно неизвестно. Зато известно, что судья Ирина Колесникова, которая председательствовала на первом процессе по «делу ЮКОСа», пошла на повышение: перешла из Мещанского суда в Мосгорсуд. Ее муж, как говорят, примерно в то же время был назначен председателем одного из районных судов столицы. Так что перспективы есть. Могут перевести в Мосгорсуд, где и зарплата выше, и рутины меньше, а там, кто знает, может, засветит и суд Верховный.
Как говорят в судейских кругах, отказаться от ведения процесса судье невозможно: не принято, да и наказание скорое — легко можно потерять работу. И все же почему выбрали именно Данилкина? На этот счет мнений несколько. Во-первых, Хамовнический суд на хорошем счету, в том смысле, что его приговоры редко отменяются вышестоящими инстанциями, а сам Данилкин известен как грамотный юрист. Во-вторых, за ним нет коррупционного следа. В-третьих, председателя районного суда проще контролировать сверху: сказали — сделал, без всяких передаточных механизмов по пути.
Впрочем, система наша такова, что она никогда и не забывает указать судье, что мантия его — это для обвиняемых. Вот, например, прошлым летом сын Виктора Данилкина собрался поступать в Российскую правовую академию Минюста, имел рекомендацию Верховного суда. Не поступил. А на вопрос, а как же рекомендация из самого Верховного суда, Данилкину, как рассказывают знающие люди, в ответ бросили: «Подумаешь, у нас здесь все с такими бумажками». Другими словами, дали понять: пусть ты и в громком процессе, и пресса о тебе пишет, но для нас ты всего лишь председатель районного суда.
Судья для Страсбурга
Защитники Ходорковского и Лебедева, сравнивая нынешний процесс с тем, первым, что был в Мещанском суде,* * Процесс по первому делу Ходорковского и Лебедева длился в Мещанском суде Москвы почти год и закончился для обоих подсудимых 9 годами лишения свободы. 22 сентября 2005 года Мосгорсуд снизил им наказание до 8 лет. говорят о качественно другой атмосфере. «В Мещанском суде я должен был каждый раз отпрашиваться у судьи в туалет, она не разрешала адвокатам выходить из зала, ограничивала в постановке вопросов, — рассказал The New Times адвокат Юрий Шмидт. Не то сейчас.
«Свидетели перестали бояться приходить на процесс, как это было в первом деле, — говорит адвокат Константин Ривкин. — Судья Данилкин согласился приобщить к делу часть документов, которые мы считаем значимыми, и даже сам истребовал какие-то документы по ходатайствам защиты. С точки зрения публичности и открытости, этот процесс кардинально отличается от первого».
В то же время защитники подсудимых не раз заявляли судье отводы, считая, что он нарушает закон. Возмущало их и то, что он отказался выслушать семерых из восьми экспертов высочайшего уровня, которых в суд привела защита: Данилкин, вслед за прокурорами, признал их некомпетентными. «Странно, — говорят защитники, — с одной стороны, вроде бы ориентируются на Страсбург, придавая процессу видимость демократичности и гласности, но в Евросуде не поймут, как можно отказать в допросе специалистов, приведенных защитой?» Впрочем, говорят и другое: Данилкин старается держаться в рамках процессуального закона: например, положено подсудимым два свидания в месяц — не отказывает, тогда как другие отказывали. «С точки зрения тех, кто выбрал именно Виктора Николаевича для этого дела, выбор очень удачный», — говорит адвокат Ходорковского Вадим Клювгант. Одни источники The New Times не сомневаются, что «по всем важным для процесса вопросам Данилкин советуется. И скорее всего, не по телефону, а «по компьютеру». Другие, напротив, считают, что, когда придет время Данилкину выносить приговор, он либо получит приказ от первых лиц, либо ему не дадут никаких указаний — ровно для того, чтобы можно было им манипулировать. «Но он сам знает, где красная черта», — говорит собеседник. «И — где она?» — «Вор должен сидеть в тюрьме, даже если он не вор и ни у кого ничего не украл».
На последней неделе заседаний перед прениями Данилкина как будто подменили.
„
Терпение на исходе
Просто так председателями суда не назначают, значит, соблюдает правила, выполняет все указания, не проявляет излишней самостоятельности
”
На последней неделе заседаний перед прениями Данилкина как будто подменили.
«Сколько можно издеваться над судом? Вы тянете время! Вы злоупотребляете правом! Я уже не знаю, как реагировать на вас, и к концу процесса не могу подобрать слов», — буквально кричал судья на прокурора Лахтина, искусственно затягивающего процесс, то вызывая свидетелей, то изнуряя Ходорковского одними и теми же вопросами.
Чем был вызван такой резкий слом? Упрямством прокуроров или раздражением начальства? Незадолго до этого срыва председатель Мосгорсуда Ольга Егорова в интервью «Эху Москвы» публично пожурила Данилкина за то, что дело «мумыкают уже год и семь месяцев».* * 13.09.2010 г. Ольга Егорова, в частности, заявила радио «Эхо Москвы», что пусть «судья вынесет оправдательный приговор, любой приговор, скорее бы только закончили».
Видимо, Данилкин и решил, что должен закончить процесс. И для него, как для человека, любящего комфорт, раздражающегося, когда что-то идет не по заранее назначенному плану, волокита прокурора Лахтина стала невыносима. Он вздыхал, смотрел на часы, снимал и надевал очки, что для него является признаком волнения. И даже, пожалуй, второй или третий раз за полтора года, ударил судейским молотком по столу и — объявил дату начала судебных прений.
Судейская арифметика
Когда отговорят прокуроры и адвокаты, скажут свое последнее слово подсудимые, судья Виктор Николаевич Данилкин окажется в своей уютной совещательной комнате один на один под портретами президента Дмитрия Медведева и председателя Верховного суда Вячеслава Лебедева. «Он должен сделать выбор, который может изменить всю его последующую жизнь, — говорит адвокат Павел Ивлев. — Либо поступить в логике системы: переписать в приговор текст обвинительного заключения, оставшись в истории «винтиком», которому гарантированы служебный рост и судейское содержание по выходу на пенсию. Либо, наплевав на все это, вынести оправдательный приговор и войти в историю так, чтобы все запомнили».
Адвокаты считают, что судья Данилкин прекрасно понимает суть дела, видит всю абсурдность нового обвинения, которое противоречит первому делу, знает и о жалобах в Страсбургский суд: решение по одной из них будет оглашено уже в начале 2011 года, и скорее всего, не в пользу Российской Федерации. А на очереди и другие жалобы, две из них уже признаны приемлемыми.
Судье Данилкину в совещательной комнате, где он будет писать приговор (на это у него уйдет, как считают, от двух недель до месяца), придется заниматься сложной арифметикой. Вариантов несколько: он может отправить дело прокурору для «устранения существенных нарушений» — это, по сути, будет означать прекращение дела, может вынести обвинительный приговор с большим сроком — до 10 лет лишения свободы или с небольшим — до 5 лет. Или дать совсем немного, чтобы не выйти за пределы тех сроков, которые подсудимым дали предыдущие суды. Тогда с учетом всяких зачетов-перезачетов Платон Лебедев выйдет на свободу в июле, а Михаил Ходорковский — в октябре 2011 года.
Выбор
Чем стал бы оправдательный приговор по «делу ЮКОСа»? Геройством, поступком человека, которому не безразлично, какое моральное и репутационное наследство он оставляет своим детям? Дина Каминская, знаменитый защитник, которая бралась вести дела советских диссидентов, в своей книге «Записки адвоката» рассказывала о судье Верховного суда РСФСР Николае Петухове, который в 1969 году после двух обвинительных приговоров по громкому «делу переделкинских мальчиков», пошел против системы и все-таки оправдал двух подростков. Этот процесс не был политическим, но находился на контроле в ЦК КПСС. «Какое счастье, когда правосудие вершит такой судья! С трезвым умом и подлинным стремлением разобраться в деле», — писала Дина Каминская о судье Петухове. Напишут ли так о судье Данилкине?
Хроника финала
14 октября в Хамовническом суде начались прения. По предварительной информации, гособвинители будут говорить четыре дня. А затем назовут сроки, к которым попросят суд приговорить подсудимых. Гособвинители уже заявили, что по ст. 174 УК РФ («легализация денежных средств») запросят меньший срок с учетом президентских поправок в статьи УК об экономических преступлениях. 20 октября наступит очередь адвокатов, которые попросят у судьи время для подготовки — один-два дня. Их выступления могут начаться 25 октября и продлятся два-три дня. Дальше — реплики прокуроров и адвокатов, это еще день. Затем — последнее слово подсудимых. 29 октября — 1 ноября судья может объявить дату вынесения приговора и удалится в совещательную комнату. 17 ноября истечет срок содержания под стражей Ходорковского и Лебедева. Судья Данилкин продлевать меру пресечения им больше не будет. Написание приговора займет у него от двух недель до месяца. Решение по второму «делу ЮКОСа» может быть вынесено в декабре.
