Война все спишет

«Нам параллельно»

Их история начиналась с вполне без­о­бидных акций. Искусствовед и куратор Наталья Самкова вспоминает: «В 2005 году московские художники Наталья Сокол и Олег Воротников организовали арт-группу «Соколег». Поначалу занимались натурной фотографией и перформансами на тему вех в истории искусства. Один из первых назывался «Огород» и был показан в клубе «Дом». Перед сценой установили живописные полусгнившие колья разной длины и сохранности, которыми в деревнях обычно городят огород, внутрь пространства поместили работы художников, выставлявшихся в уходящем сезоне, а рядом с ними — всякий неиспользуемый, неопознаваемый, битый хлам. Задача зрителей была отгородить кольями то, что, по их мнению, заслуживает называться искусством. Остальное должно было остаться за рамками, за изгородью». 

 
Летом 2006-го «соколеги» подружились с художником Антоном Николаевым, сыном известного искусствоведа и критика Людмилы Бредихиной, женой Олега Кулика. Это знакомство сыграло важную роль в судьбе группы: она резко изменила свое направление на политическое. Антон Николаев был известен не только в арт-среде, до этого он работал специалистом по пиару в Фонде эффективной политики Глеба Павловского, где приобрел опыт проведения всевозможных акций. Штаб-квартирой объединенной группы стала мастерская Кулика в Варсонофьевском переулке. Потом в ней произошел раскол: одни участники хотели в перформансах больше радикализма, другие — больше чистого искусства. Радикальное крыло, в котором были и вышеупомянутые Сокол и Воротников (взявшие себе клички Козленок и Вор), и составило «Войну». Поначалу в группу входило около тридцати человек — поэты, филологи, журналисты, студенты, объединенные, по их же словам, одной целью: выражение протеста против того, что происходит в России. «Большинство активистов не были художниками до вступления в группу, — рассказывает Воротников. — Многим из них звание художника и сейчас совершенно параллельно. Козленок — кандидат физико-математических наук, работает над новыми методами лечения рака. Плут, присоединившийся к нам в 2008 году, — известный российский филолог, составитель словаря русского мата. Петя Верзилов — выпускник философского факультета МГУ. Наш президент Леня Николаев по кличке Ё…нутый по образованию материаловед, окончил академию тонкой химической технологии, пару лет работал в НИИ. Остальные — люди попроще, но никого со специальным художественным образованием нет. У нас не было цели прославиться в арт-мире, все акции «Войны» прежде всего политические. Жесткий и прямой вызов оборотням в погонах, упырям во власти, кремлевским ж…лизам, да просто обществу денег и капитализма. По убеждениям мы все — классические упертые леваки». Группа придумала и свой лозунг: «Е…тесь сами!» «Это наша президентская программа, — говорит Козленок. — Означает: берите все в свои руки и действуйте без оглядки на указку сверху. Роль государства должна постепенно уменьшаться до полного исчезновения. «Е…тесь сами!» — это также и «оставьте всех в покое, прекратите преследовать инакомыслящих просто за то, что они думают иначе, чем вы». Громкие акции «Войны» того времени — «Унижение мента в его доме», когда активисты группы ворвались в отделение милиции и закидали сотрудников тортами, а также «Запрещение клубов», когда «Война» заварила стальными листами вход и окна ресторана старорусской кухни «Опричник», принадлежавшего, как говорит Воротников, «главному ж…лизу Кремля Мишке Леонтьеву».

Не пойман — не вор

«Самый важный принцип проведения акций очень прост: не попасться», — объясняет Наталья по прозвищу Козленок. Брюнетка с длинными вьющимися волосами только на вид кажется безобидной девушкой. Она одна из главных креативщиков «Войны». «Каждому перформансу предшествуют изматывающие тренировки, движения доводятся до автоматизма, — говорит она. — Акция «Х…й в плену у ФСБ» (в ночь на 14 июня на Литейном мосту в Питере 40 человек нарисовали белой краской фаллос размером 65х27 метров, при разведении моста он стал виден сотрудникам питерской ФСБ, чье здание ровно напротив. — The New Times) была проведена всего за 23 секунды. Но даже при этом уйти без потерь тогда не удалось. Леня Е…нутый был задержан подоспевшей охраной, которая позже передала его ментам. Двое суток провел за решеткой и все это время е…л мозги всему 78-му отделению. Потом проделал то же самое с судьей Василенко в суде на улице Чайковского, где ему вменяли «мелкое хулиганство». В результате та разбирательство перенесла». 

 
Самый частый вопрос, который теперь задают «Войне»: почему они до сих пор на свободе? «Многие подозревают, что у нас есть какой-то высокий покровитель, — говорит Алексей Плуцер-Сарно. — Это чушь. Просто в России милиция настолько коррумпирована, что в случае чего от нее можно откупиться, дать сто долларов — и спокойно уйти». Хотя чаще участникам «Войны» удается просто использовать эффект неожиданности: пока люди в погонах соображают, что к чему, авторы перформанса «делают ноги». Яркий пример — уход с акции в Таганском суде, когда несколько активистов в переполненном охраной зале, где проходило слушание по делу о выставке «Запретное искусство» (The New Times писал об этом в №22 от 28 июня 2010 года), прервали обвинительную речь судьи Александровой и спели песню «Все менты ублюдки!» (All cops are bastards — слоган анархистов, антиглобалистов и футбольных хулиганов всего мира). «Это был первый в истории панк-концерт в суде, — рассказывает Плуцер-Сарно. — «Война» умудрилась пронести в зал заседаний зачехленные электрогитары, усилитель и микрофон. Милиции на проходной и в голову не пришло, что все это может быть использовано в ситуации, когда нельзя даже фотографировать». Задержать опешившей охране удалось только бас-гитариста, но и его быстро отпустили. «Когда на активиста Лаврентия Медичи набросились менты, — вспоминает Олег Воротников, — он стал кричать судье: «Светлана Юрьевна, я к вам за денежками потом зайду!» Милиция перестала понимать, кто заказал эту акцию.
Еще один из секретов долголетия группы — максимальная публичность. Леня Е…нутый даже засветился в новостях канала «Вести-24» — как раз по поводу рисования на Литейном. «Политический окрас акции и внимание прессы явно сказывались на поведении милиционеров, которые боялись и пальцем ко мне притронуться, — признается он. — Ведь резонанс был сумасшедший. Рядовые питерцы с удовольствием фотографировались на фоне нашего рисунка, а таксисты до сих пор предлагают подвезти гостей города «к тому самому мосту». В общем, на меня пытались давить, но не били».

Бои без правил

С другой стороны, за активистами группы давно следят в управлении «Э» по борьбе с экстремизмом. Их вызывали на Лубянку и за «Унижение мента в его доме», и за другую известную акцию — в канун президентских выборов 2008 года «Война» в знак протеста устроила групповую оргию в одном из залов Государственного биологического музея имени Тимирязева. «Сначала вызывали и предлагали сотрудничать, — рассказывает Леня Е…нутый. — А сейчас на допросах все чаще звучат угрозы: «Мы вас закроем!» В последнее время представители органов перешли от слов к делу. Плуцеру-Сарно предъявлено обвинение в распространении порнографии — по факту публикации фото с акции в Тимирязевском музее. Леониду грозит срок за мелкое хулиганство, после того как в мае этого года он, надев на голову синее ведро, олицетворяющее мигалку, пробежался по крыше служебного автомобиля ФСО с сотрудниками внутри. Он уже несколько раз не являлся на слушания по делу и не собирается: по его словам, таким образом он протестует против коррупции в судебной системе.
А за последнюю акцию с перевертыванием патрульных машин у «Войны» могут быть совсем серьезные проблемы. «Сейчас вовсю проходят проверки и допросы, — рассказал нам один из участников акции. — Хотя ущерб автомобилям причинен незначительный и преступление не является тяжким, в данном случае наказать «по полной» для ментов, как смешно они выражаются, «дело чести». На вопрос The New Times «Чего вы хотите всем этим добиться?» Козленок отвечает: «Уже добились. Вокруг нас выросла бесстрашная, свободная молодежь. Число активистов «Войны» перевалило за пару сотен, и оно постоянно растет. Уголовного преследования никто из нас не боится. Это что-то сродни премиям, медалям и орденам за честь и отвагу. И какие бы обвинения нам ни предъявляли, они не влияют на замысел и ход наших акций».
Удивительно, но у группы даже нет своего адвоката. Воротников считает, что он изначально ни к чему: «Мы понимаем, на что идем, какие могут быть последствия, но сознательно выбираем именно такие способы привлечь внимание к проблемам. Иначе внимание так называемых граждан не концентрируется». «Нас часто ругают за нецензурщину, чуть ли не за призывы к насилию, — говорит, в свою очередь, Козленок. — Но сейчас видно, что большинство попыток конструктивных действий в защиту свободы провалилось. «Война» бунтует не по правилам и потому имеет возможность не только говорить, но и быть услышанной». С ней согласен и Плуцер-Сарно: «Когда сама власть никаких законов не соблюдает, то почему люди должны их соблюдать? На безумие и бред надо отвечать еще большим безумием и бредом».