#Мнение

Усталость

11.12.2017 | Юрий Сапрыкин*

Как жить, зная, что в ближайшие 6 лет все будет так же и ничего не изменится  

Путин выдвинулся, и то, что неявно присутствовало в воздухе, сразу оформилось, стало физически ощутимым. Не просто ход президентской кампании — а все предстоящие шесть лет (давайте притворимся, что их всего шесть), их настроение, содержание, атмосфера. Слегка притормозив и вздрогнув, поезд крепко встал на рельсы и продолжил движение, и в размеренном стуке колес слышится одно слово:

«Усталость».

Российское мышление катастрофично, и в событиях последних шести лет — от Болотной до недопуска на зимнюю Олимпиаду — легко было увидеть осуществление давних предчувствий: ну все, режим окончательно трещит по швам, или наоборот, сбрасывает маски и демонстрирует свою истинную сущность. Мы можем взять Кремль, наши «МиГи» будут в Риге, смотрите, как Путин нас боится; можем повторить — в самых разных сегментах политического спектра то и дело вспыхивало ощущение, что вот-вот свершится что-то непоправимое и окончательное, наполняющее восторгом или ужасом. Пройдена точка невозврата, жизнь никогда не будет прежней.

Вообще, непоправимого было много. Тысячи погибших и сотни тысяч покинувших свои дома на Юго-Востоке Украины. Напрочь, безвозвратно испорченные отношения с самой близкой на всем земном шаре страной. Бесконечные запретительные законы и обвинительные приговоры — за танцы в храме, за одиночный пикет, за репост, за sms. Ушедшие в отрыв защитники «православия, самодержавия и народности» и терзаемые со всех сторон независимые редакции и культурные институции. И чем больше накапливалось этого страшного — мерзкого, трагического, но не переводившего страну в какое-то иное агрегатное состояние — тем больше страшное становилось привычным. Следующие шесть лет пройдут именно под этим знаком — сгущающегося, но никогда и ни во что не разрешающегося напряжения. Под знаком страшного, к которому привыкли.

На старте избирательной кампании, как в один голос говорили осведомленные источники, Кремль был озабочен созданием привлекательного «образа будущего» — что ж, он вполне сформировался. На Донбассе будут постреливать. Силовики и придворные продолжат есть друг друга. Отношения с Западом будут балансировать на опасной грани. Деятелей культуры будут держать в черном теле, Навального не лишат свободы, но и не дадут ему воли. Одни и те же лица в политике, одни и те же шутки по телевизору. Жизнь не станет богаче, но и не опустится совсем уж на дно. В сущности, это единственное обещание, которое может дать сегодня фаворит президентской гонки, — живи еще хоть четверть века, все будет так.

Путинское правление начали сравнивать с поздним застоем, еще когда президент толком не освоился в кабинете.  Что ж — из риторической фигуры это сравнение превращается в медицински точный диагноз. Все, как в последние годы Брежнева или при позднем Николае I: апатия, отсутствие новых идей, износ основных фондов и просто человеческая усталость — когда не хочется не то что менять мир, но даже вставать с кровати. Собственно, и сейчас все эти эффекты можно почувствовать на себе: зайдите хотя бы в Facebook и попробуйте найти там абсолютно уверенного в себе, полностью реализовавшегося в последние годы человека. Про внезапные медийные волны, поднимающие на гребень новых героев — Юрия Дудя или участников рэп-баттлов, — принято говорить, что людям, видимо, «совсем уже не о чем писать», на самом деле люди просто инстинктивно чувствуют, в ком еще осталась эта энергия, силы и злость, по нынешним временам это редкость.

Следующие шесть лет пройдут именно под этим знаком — сгущающегося, но никогда и ни во что не разрешающегося напряжения. Под знаком страшного, К которому привыкли

Социологи и экономисты могут измерить эффект такой стагнации в процентах ВВП или рейтингах доверия, в цифрах оттока капитала или количестве уехавших на ПМЖ за границу, но непонятно, как определить коэффициент усталости — отсутствия смысла, драйва, энергии. Наверное, не для всех профессий и возрастов потеря драйва — это катастрофа, но есть занятия, где без них все засыхает и выдыхается: искусство, предпринимательство, отчасти даже политика. Наверное, когда-нибудь ученые будущего научатся определять, как эта общественная апатия трансформируется в болезни, в нервные срывы, в алкоголь и суицид. Да бог с ним, с алкоголем, — просто в отчуждение, разобщение, расползание по норам. В не рожденные идеи и не начатые дела. Не начатые просто потому, что никому не интересно.

Русская история не впервые заходит на этот круг, и по опыту прошлых заморозков известно: самое сложное искусство — это просто их пережить. Найти собственные запасы энергии. Не биться лбом об стену. Научиться думать про послезавтра. Четко понимать, что в ближайшей перспективе нам предстоит переживать все те же тлеющие конфликты, спорить по сотому разу об одном и том же, воспитывать детей при так себе образовании и никакой медицине, латать совместными усилиями дыры, которые оставило за собой государство, — при том, что договориться о каких бы то ни было совместных усилиях в такой атмосфере оказывается сложнее всего. Не набрасываться друг на друга без повода, помогать тем, кому плохо, поддерживать тех, кто хоть что-то делает. Жизнь одна, и если выпало прожить ее в России — надо понимать, что зимы здесь долгие. Но и они не навсегда.

Русская история не впервые заходит на этот круг, и по опыту прошлых заморозков известно: самое сложное искусство — это просто их пережить, Найти собственные запасы энергии, Не биться лбом об стену, Научиться думать про послезавтра. Зимы здесь долгие. Но и они не навсегда

* Автор — журналист, в прошлом главный редактор журнала «Афиша» (2003–2008) и шеф-редактор «Рамблер-Афиша» (2011–2014), постоянный колумнист NT


×
Мы используем cookie-файлы, для сбора статистики.
Продолжая пользоваться сайтом, вы даете согласие на использование cookie-файлов.