После бомбардировки городка Кафр Набль, провинция Идлиб, Сирия, 1 октября 2015 года
30 сентября главы самопровозглашенных ДНР и ЛНР Александр Захарченко и Игорь Плотницкий поставили свои подписи под договоренностью об отводе тяжелых вооружений калибром менее 100 мм от линии соприкосновения в Донбассе. «Это может свидетельствовать об окончании войны», — заявил в тот же день полпред ДНР на переговорах контактной группы по Украине в Минске Денис Пушилин. В тот момент он уже, несомненно, знал о «смене координат», о том, что направлением главного — и военного, и пропагандистского — удара Москвы на ближайшую перспективу становится Ближний Восток: час Х наступил, российская боевая авиация уже находилась в небе над Сирией, около часа дня по московскому времени были поражены первые цели близ городов Хомс и Хама.
Как готовилась эта военная операция, почему она началась именно сейчас — не раньше и не позже, какие риски она несет в себе для России, Ближнего Востока и глобальной безопасности, наконец, какие страницы из совсем недавней нашей истории побуждает вспомнить — об этом в главной теме этого номера The New Times.
Фото: HADI AL-ABDALLAH VIA AP