Видео-версия здесь
Евгения Альбац*: Последние новости из России: 27 апреля хабаровский суд отправил в СИЗО журналиста «Форбс» Сергея Мингазова, которого задержали по делу о «фейках» об армии РФ. 28 апреля мурманский и московский суды отправили под арест сотрудничавших с западными изданиями журналистов Сергея Карелина и Константина Габова, обоих обвиняют в участии в «экстремистском сообществе» за сотрудничество с ФБК**. По версии следствия, журналисты занимались подготовкой фото- и видеоматериалов для ютуб-канала «НавальныйLive». Это что-то новенькое? Началась какая-то особая охота на журналистов? Раньше объявляли иноагентами, а теперь этого мало?
Алексей Венедиктов: С начала так называемой специальной военной операции, на самом деле еще раньше власть Российской Федерации начала информационно, коммуникационно прикручивать неподконтрольных Кремлю журналистов и отдельные редакции. Я напомню, что одним из первых действий власти был запрет телеканала «Дождь»***, «Новой газеты» и «Эха Москвы». А дальше, поскольку образовались осколки — независимые журналисты, начали прикручивать и их. В условиях военного положения, которое может быть не объявлено, но которое есть, пропаганда должна быть тотальной. Не надо вносить смущение в умы населения или людей, принимающих решения. Это раз. Вторая история — всё, что связано с Алексеем Навальным****, подлежит искоренению. Это тоже не ново. Поэтому под удар попадают журналисты, которые работали, по мнению следствия, на ФБК, на Алексея Навального, вместе с Алексеем Навальным, по освещению Алексея Навального (я напомню историю с Анастасией Фаворской, которая тоже недавно была задержана, которая ходила на все суды и т. д.). Это не ново и ожидаемо. Надо прервать коммуникацию. Быстрой победы не получилось, значит, нельзя давать независимый информационный поток, особенно изнутри страны, где люди находятся под тем же давлением, что их слушатели, зрители, читатели. Поэтому — как там у Стругацких? «Искоренение».
Евгения Альбац: Алексея Навального нет уже больше двух месяцев. Анастасию Фаворскую, которая вела последний репортаж из Харпа и с последнего заседания суда накануне убийства Алексея Навального 15 февраля — отправили в СИЗО. Но сейчас мы видим, что задерживают фрилансеров, которые работали с известными иностранными новостными агентствами: «Ассошиейтед Пресс», «Дойче Велле», «Ройтерс». Фарида, вы считаете, это какой-то знак для тех, кто продолжает работать в России, я имею в виду иностранных корреспондентов? Или, как считает Алексей Алексеевич, прицельно бьют по любым контактам с ФБК?
Фарида Рустамова: Я думаю, что иностранным журналистам уже достаточно много знаков было дано, мы все помним про корреспондента «Уолл стрит джорнал» Эвана Гершковича, который уже больше года находится в СИЗО «Лефортово». Я думаю, что здесь скорее какое-то комбо, но все-таки больше склоняюсь к тому что, что возможно то что сейчас делают силовики — это месть, как минимум за похороны Алексея Навального, за прощание с ним. Потому что это достаточно активно освещалось, оттуда было очень много картинки, очень много информации как во время похорон, так и в последующие дни. Мне кажется, это важно для силовиков: обрубить какие-то последние ниточки для Фонда борьбы с коррупцией, сторонников Алексея Навального, последние ниточки их связи с Россией.
Передел пирога
Евгения Альбац: Второе дело, которое, конечно же, всех очень взбудоражило с самых разных точек зрения — «дело Министерства обороны». Это аллюзия к «делу Красной армии», знаменитому делу времен самого начала сталинского террора тридцать седьмого года, когда были арестованы комдивы — Тухачевский, Блюхер и другие, после чего началась массовая зачистка армии. Арест заместителя министра обороны Тимура Иванова и двух его подельников‑бизнесменов, допрос первого зама Шойгу — это что?
Алексей Венедиктов: Это длинная история. Тимур Иванов не курировал военные вопросы, он отвечал за хозяйственные: управление делами, строительство, военная медицина. Надо сказать, что с начала военных действий бюджетные расходы на это выросли в 3 раза. Было 3,5 триллиона, сейчас примерно 11 триллионов, не считая сопутствующих расходов. Вообще бюджетный пирог сужается, началась борьба, в том числе вокруг Министерства обороны, которое сейчас является главным получателем бюджетных денег. Я думаю, что это, конечно, никакая не борьба с коррупцией, хотя внешне происходят такие любопытные вещи, как то что одновременно с этим 7 лет получила замминистра культуры, одновременно арестована бывший первый зампредседателя правительства Московской области. И все по коррупционным делам. Это, конечно, не война с коррупцией, это передел пирога. Тимур Иванов, как я знаю, ввязался в борьбу за пригожинские активы в Африке, он счел, что поскольку министерству обороны поручено забрать бойцов, то видимо поручено забрать и активы в Центральной Африканской Республике, в Сирии, в Ливии, и за них действительно началась борьба, которая продолжается уже полгода точно. От министерства обороны на это дело был поставлен Иванов.
Это и борьба за пирог, и борьба за влияние, и кадровая борьба, и так называемая борьба «башен», потому что хочешь не хочешь все ждут транзита. И все считают: а вдруг завтра что-то случится, какие люди будут на каких постах?
Но помимо этого очень важная вещь — сейчас же будет новое правительство. И новая администрация президента, и еще много нового, это по Конституции: правительство должно сложить полномочия. Я вам напомню, кто был предшественником Тимура Иванова вот ровно на этой должности, это имя вам хорошо знакомо — Алексей Дюмин. Он был на этой должности 3 месяца, после чего был «съеден» министром и другими заместителями, потому что это — деньги. И туда был поставлен Тимур Иванов. Я не удивлюсь, если сейчас в Москве на какой-то должности появится Алексей Дюмин. Считай, реванш, то есть это еще и борьба людей, которые влиятельны с точки зрения бизнеса и влиятельны, надежны с точки зрения политики. Они сейчас начнут заменять людей, которые менее надежны с точки зрения Путина. Молодая поросль, об этом можно будет поговорить. Если Дюмин сейчас появится в Москве на какой-то должности, и понятно, что не на должности Иванова, а повыше — мы поймем, что я был прав. Это и борьба за пирог, и борьба за влияние, и кадровая борьба, и так называемая борьба «башен», потому что хочешь не хочешь все ждут транзита. И все считают: а вдруг завтра что-то случится, какие люди будут на каких постах?
Поэтому я рассматриваю арест Тимура Иванова в первую очередь как элемент этой борьбы, ну и плюс борьба за пригожинские активы. Но при этом мне один человек, бизнесмен-бизнесмен, но близкий к Путину, сказал: «А ты помнишь дело Сторчака?» Я помню очень хорошо. Замминистра финансов, который был посажен в тюрьму, отсидел, вернулся на свой пост, его тогда отбил Кудрин. А будет ли Иванова отбивать Шойгу, чтобы держать эту площадку под контролем? И последнее. Это, может быть, центральная вещь, что по этому делу был допрошен первый зам Шойгу Руслан Цаликов, который реально курирует всю финансовую и всю экономическую сферу министерства обороны. Это борьба за власть, грубо говоря. Не только за пирог, но и за власть в условиях политической турбулентности.
Евгения Альбац: Фарида, вы у себя в телеграм-канале отметили две вещи, первое: что Тимур Иванов присутствовал на коллегии Министерства обороны в день его задержания, второе — что (цитата) «после ареста своего заместителя, близкого соратника, министр обороны Шойгу как ни в чем не бывало уехал инспектировать космодром в Архангельской области. Никаких комментариев по Тимуру Иванову, только демонстрация, что министр жив и продолжает работать». О чем это говорит? Да, и нам сказали, что Шойгу предупредили о том, что Иванов будет задержан...
Фарида Рустамова: Я не уверена, что так можно трактовать слова Пескова про то, что Шойгу был проинформирован, поскольку все-таки Иванова задержали на рабочем месте, в министерстве обороны, после коллегии. У меня большие вопросы к тому, как следователи, которые работали и задерживали его, могли проникнуть в здание минобороны без ведома и санкции министра обороны. По поводу того, что Шойгу никак не прокомментировал. Я бы еще обратила внимание, что не только Шойгу не комментирует, мы вообще никаких комментариев, кроме каких-то несущественных, не субстантивных комментариев Пескова, не видим. И сегодня (29 апреля) была, мне кажется, не особо значащая, но все равно показательная, в каком-то смысле говорящая новость про то, что профиль Тимура Иванова убрали с сайта минобороны. Такое ощущение, что его как бы вымарывают из этого номенклатурного пространства. И все молчат — все его друзья, которые ходили с ним на одни вечеринки, которые дружили с ним, и так далее. Это довольно любопытный момент. Алексей Венедиктов вспоминал Сергея Сторчака, это конечно совершенно несравнимая пока ситуация, потому что тогда Алексей Кудрин очень мощно защищал своего заместителя, сразу выступил в его поддержку и сразу стал говорить о том, что вменяемое ему обвинение несправедливо. Это большой контраст. Кроме того, в итоговых программах телевидения уже в конце недели о деле Тимура Иванова ничего не было. То есть эта история прошла вне телевизионных пропагандистских радаров — тоже интересно, да?
Евгения Альбац: Алексей, а что в Москве говорят о задержании Иванова? Это стало предметом обсуждения? Есть ли ожидания, что начались какие-то чистки в высшей номенклатуре? Означает ли это, например, снятие Шойгу?
Алексей Венедиктов: В Москве, конечно, это обсуждают (если говорить о людях, которые принимают решения) в частных беседах. Надо понимать, что мы живем совсем в другой стране, нежели которая была во время Сторчака. Тогда была свободная пресса, к которой Кудрин апеллировал. Можно было в публичном поле не соглашаться со Следственным комитетом. Сейчас журналисты, которые в пуле у Шойгу, в пуле у Пескова, даже вопросов не задают! Это подставки для микрофона, это надо понимать — другая страна. Более того, скажу: то что телевидение действительно не акцентирует внимание на этом громком скандале, означает, что за Тимура Иванова вступились большие силы, что решения еще нет, поэтому нет и команды «мочить». Хотя очень вкусный сюжет: вот мы не можем взять Харьков, потому что он всё украл... В Москве обсуждают. Но я хочу сказать, что официальное обвинение — смешное. И я много реакций слышал от разных людей по аресту Иванова, но не было одной реакции: удивления. Знающие люди говорят: «Ну под кого-то место, это ж такое место сейчас, какой там бюджет! Cейчас кого-то своего поставят». Заодно, значит, удар по Шойгу. Но я не очень уверен, что президент будет менять министра обороны в момент так называемой специальной военной операции. Это значит признание, что российская армия в этом году терпит поражение. Я, может быть, неправильно уже понимаю президента Путина, но раньше он этого бы не сделал. Тот Путин, которого я знал до начала СВО, принципиально бы оставил Шойгу. Но подкрепил бы его другими людьми, из других кланов. И я еще раз повторяю: следите за Дюминым, следите за Суровикиным — а если Суровикин сейчас вернется? Он, как известно, Иванова критиковал в письмах к президенту, не просто критиковал — называл и обзывал его как угодно. Давайте посмотрим.
Многоходовочка
Евгения Альбац: Алексей, все равно какая-то есть странность в этой истории. Путин менял замминистров обороны, почему теперь решили сажать? И разве могли арестовать Иванова без санкции Путина?
Алексей Венедиктов: Нет, не могли, конечно.
Евгения Альбац: Тогда как это сочетается с тем, что нет команды мочить?
Алексей Венедиктов: Это часть какой-то комбинации, которую мы не видим. Поэтому элита, ну люди, с которыми я встречаюсь или которые не боятся со мной встречаться, говорят: «Чего-то мутновато, да?» Вот тоже смотрят, как Фарида говорит: «Соловьев чего-то не это самое... Громов не дал команду». А почему Громов не дал команду? Кто его затормозил? Все ждут, когда закончится турбулентность, когда будет ясно, кто будет новый министр обороны — будет ли он новый, новый начальник Генштаба — будет ли он новый, новый секретарь Совбеза, новый глава администрации президента, и т. д. И все боятся в это влезать. Шойгу непотопляемый, а вдруг он отобьет его, а мы выскочим!.. Не, не, это же не Навального мочить! Там всё понятно. А здесь — черт его знает. Это они все в предожидании кадровых перемен. Сидят там и думают: «Где я буду в этой конструкции? А если Дюмин вернется? А куда он вернется? А Колокольцев вернется? Или Шойгу вернется? Или Патрушев вернется?» История вот про это.
После обнуления у Путина как бы новая эпоха. Вряд ли арест Иванова это исключительно следствие борьбы кланов между собой. Здесь фактор самого Путина и его соображений насчет того, как вести войну и как вообще жить дальше
Евгения Альбац: Мы знаем, что Путин любит месть подавать холодной. Мы помним, что одно время, когда Пригожин был еще в фаворе, он поливал Шойгу и Герасимова почем зря. И очевидно совершенно, что ему это дозволялось ровно до той минуты, когда перестало дозволяться. Но понятно же, что Путин должен был это заложить себе в голову, тем более что слова Пригожина поддерживались целым рядом генералов. Вы не думаете, что как раз сейчас под инаугурацию 7 мая и смену правительства самое оно — убрать Шойгу? А чтобы он не задумал какого-нибудь заговора генералов или маршалов, посадили заложника Иванова в тюрьму.
Фарида Рустамова: Это хорошая версия. Жаль, что нам приходится делать выводы только по открытым источникам, по публичным проявлениям в основном. Но версия хорошая. Я бы сказала, что предсказать, что Путин решит сменить министра обороны, достаточно трудно, при этом я бы не удивилась, если бы после назначения правительства, смены каких-то кадров в администрации президента Тимур Иванов вообще вышел на свободу. Но это другая история. Я согласна с тем, что президент даже по каким-то номенклатурным правилам сам назначает заместителей министра обороны, и я не верю, что Тимура Иванова могли взять без санкции Путина. К Путину приходят разные люди, и не обязательно только силовики, и капают ему на мозги, и если накапливается какая-то критическая масса капающих на мозги, он может в какой-то момент, когда ему самому это выгодно по какой-то причине, дать санкцию на задержание, на преследование какого-то из высшей номенклатуры. Возможно, здесь просто сошлось несколько факторов кроме того, чтобы как-то пригасить клан Сергея Шойгу, который после подавления мятежа Пригожина и после относительной для российской армии нормализации положения на фронте вышел-таки из всех этих ситуаций если не победителем, то в хорошем положении.
И я согласна, что история с Тимуром Ивановым связана с грядущими перестановками. После обнуления у Путина как бы новая эпоха. Если судить по тем делам и по тем словам, которые имели место во время войны, у нас не преследовали <за коррупцию>, тем не менее коррупция в минообороны все два с лишним года была в дискурсе, обсуждалась, было видно, что подконтрольные Путину спецслужбы пытаются что-то с этим сделать, как-то этому противодействовать, чтобы добиваться успехов на войне. Возможно это тоже сыграло свою роль в том, чтобы все-таки принять решение об аресте Тимура Иванова. Вряд ли это исключительно следствие борьбы кланов между собой за распределение ресурсов. Здесь фактор самого Путина и его соображений насчет того, как вести войну и как вообще жить дальше, я думаю, нельзя сбрасывать со счетов.
Алексей Венедиктов: Никто не ставит это под сомнение. Он дал на это отмашку. Но все-таки история больше не про коррупцию, коррупция — соус в этой истории, в чем я согласен с Фаридой. Она там есть — недопоставки, откаты, и т. д. Но если мы говорим о том, что сдетонировало — извините меня, через неделю меняется правительство. Можно же было подождать. Ну уходят министры, с ним — все замы, что такое случилось-то? И в этом история.
Фарида Рустамова: Я кстати, отметила бы, что Путин не уволил до сих пор Иванова, его только Шойгу отстранил от обязанностей... И видимо на время расследования, это просто ремарка к тому, что если Тимура Иванова через две недели освободят, будет неудивительно.
Алексей Венедиктов: И отправят губернатором в Тульскую область. А Дюмина — в Москву. Например. Ценный кадр. Очень эффективный.
Евгения Альбац: Дюмин — это такой постоянный запасной вариант. Почему для этого понадобилось сажать Иванова? Естественная версия заключается в том, что Иванов — носитель колоссальной информации про Шойгу, про всё окружение, про «Стройспецсервис», сколько оказалось в кармане у Хуснуллина и т. д. при застройке Мариуполя. Значит, от него хотят какой-то информации, которую не могли получить, хотя он пять лет был в разработке. Не завербовали, пришлось посадить.
Алексей Венедиктов: Есть много странностей в этой истории, но базовые вещи — то что я сказал в начале. Схватка, которая вышла на финальную прямую, за пригожинские активы в Африке и борьба за власть, где нужно ослаблять разных игроков и демонстрировать свои возможности. Есть еще одна важная история: весь материал на Иванова шел через контрольное управление президента. А в контрольном управлении президента нынче молодой замначальника по имени Борис Ковальчук. Контрольное управление готовится к большому кадровому переделу после 7 мая. И на каждое назначение, или отстранение, или подтверждение должна быть папочка.
Евгения Альбац: Давайте добавим, что Борис Ковальчук, это — сын Юрия Ковальчука. Ковальчуки — это клан, который борется с кланом господина Чемезова.
Алексей Венедиктов: Он и с Чемезовым борется, теперь и с Ротенбергами борется — каждый из них борется за Путина. Но Юрий Валентинович Ковальчук — это человек, который во время ковида был самый близкий к Путину, сидел с ним на Валдае, и он убежденный антизападник, как Патрушев. Он идеолог нынешней ситуации, нынешней позиции России уже давно.
Правительство пятого срока
Евгения Альбац: Что будет после 7 мая? Путин просто переназначит правительство? Или же будет большая смена? Действительно ли уйдет из Совета безопасности Патрушев, действительно ли сын Патрушева, нынешний министр сельского хозяйства, может стать премьер-министром? Правильно ли я понимаю, что Путин возможно готовит поколенческую смену, чтобы везде на кэшевые потоки сели дети его ближайшего окружения?
Алексей Венедиктов: Со слухами очень трудно общаться и бороться, потому что на сегодняшний день всё в голове у одного человека. Это история несистемная, здесь можно только конструировать. Большинство моих собеседников уверено, что Мишустин будет переназначен, хотя никто не знал, когда увольняли Медведева, что придет Мишустин. Таковы все путинские истории. Почему уверены, что Мишустин будет переназначен, потому что одной из главных задач следующего года является сбор налогов, сбор денег в бюджет. Равных Мишустину в этом нет, налоговая работает как часы. А с учетом изменения налоговой системы и слома плоской шкалы разговоры идут очень сложные. Пока только разговоры. Действия начнутся после праздников. Я тоже думаю, что Мишустин останется.
Что касается смены поколений. Скорее всего уйдет первый вице-премьер по экономике Белоусов, как говорят члены бюро РСПП, которые только-только встречались с Путиным. И место первого вице-премьера по экономике вполне может перейти к Дмитрию Патрушеву. Это беспокоит многих в бизнесе, потому что младший Патрушев будет строить вокруг себя другую систему. Вторая история связана с Борисом Юрьевичем Ковальчуком, станет ли он начальником контрольного управления или вице-премьером, курирующим силовые структуры. Дюмин, как мне представляется, может прийти на силового вице-премьера или на место Патрушева-старшего. Или на место Колокольцева. Про Шойгу особых слухов нет.
А про Лаврова есть очень интересное соображение. Когда начинаешь о нем разговаривать, говорят: ну конечно, Лавров уже просился в отставку 150 раз, еще до начала ковида, но вот если он уйдет, то наверное все-таки будет Александр Новак. Потому что Путин очень впечатлен, как мне объясняют, тем как он провел переговоры в ОПЕК, а сейчас разговаривает с арабскими странами, с саудитами, с Катаром, с Эмиратами. То есть может быть неожиданность. Каких-то губернаторов наверняка подтянут — Алиханов бьет копытом из Калининградской области. И конечно всех волнует судьба Сергея Владиленовича Кириенко. Если он не остается на этом посту, то ему в качестве награды за референдумы на оккупированной территории позволят расти дальше. Это слухи, конструкции, но говорят, что либо он может уйти на место Вайно, на пост главы администрации — это повышение, либо, извините, на мэра Москвы.
Все понимают, что при смене правительства, администрации, Совета безопасности политика не изменится. Путин просто будет расставлять людей, исходя из каких-то своих внутренних чувств и предчувствий
Евгения Альбац: Собянин — с воза?
Алексей Венедиктов: Это всё — в голове одного человека. Мне рассказывают, что это его желания, Кириенко. А Путин об этом, я думаю ни с кем не разговаривает. Еще раз хочу сказать: это отдельные обрывки каких-то разговоров, при этом все говорят: мы не понимаем, какой у него план. Единственное, что все понимают, что при смене правительства, администрации, Совета безопасности политика не изменится. Путин просто будет расставлять людей, исходя из каких-то своих внутренних чувств, предчувствий. Последнее, что скажу, что если Мишустин будет переназначен, значит Путин планирует свои шесть лет вперед. Мишустин не наместник, не наследник, это нанятый менеджер. Если он сейчас назначает Мишустина, значит он играет в долгую как президент. Он не собирается отдыхать.
Кого он боится?
Евгения Альбац: В моем представлении любая сейчас смена для Путина должна быть мотивирована вопросом его безопасности. Он бесконечно долго сидит у власти, 24 года, в высшей номенклатуре много недовольных войной и тем, что они потеряли колоссальные деньги. Если даже приумножили свои капиталы, то тратить они их могут только в Сочи и в Дубае. Поэтому для него сейчас, помня как происходил распад авторитарных режимов в Латинской Америке, принципиально стоит вопрос собственной безопасности. С этой точки зрения, Фарида, как вы полагаете, он будет кардинально менять людей вокруг себя, или они потрюхают за ним дальше на столько лет, сколько он будет у власти?
Фарида Рустамова: Мне кажется, важно обратить внимание, что безопасность с точки зрения альтернативных ему политических сил в стране Путин давно обеспечил, ему никто сейчас не может бросить вызов, тут всё под контролем. Что касается его физической безопасности, я люблю вспоминать его собственные слова о том, что он своей охраной, как Фидель Кастро, занимается лично. И в этом один из важных секретов его личного выживания. Я бы сказала, что вряд ли грядущие изменения в правительстве и администрации президента тем или иным образом связаны с обеспечением безопасности Владимира Путина. Если мы говорим о каком-то приемнике, я согласна с Алексеем Венедиктовым, что Михаил Мишустин таковым не выглядит и вряд ли им когда-нибудь станет. Хотя, конечно, исключать ничего нельзя. Но менять его сейчас смысла нет по многим причинам, он в принципе со своими обязанностями справляется, время сложное. Путин и в мирное-то время на ключевых должностях не любил совершать резкие телодвижения, потому что потом оно еще минимум полгода-год, если не больше, просто не будет работать. А уж сейчас тем более.
Я тоже слышала, что первый вице-премьер Белоусов скорей всего уйдет из правительства, про него много говорили, что он не смог сработаться с командой Михаила Мишустина. Мишустин очень специфически выстраивает работу, у него как бы есть свои, а есть чужие. И он сложно договаривается с людьми, которые не входят в его орбиту. Андрей Белоусов не вписался в мишустинскую вертикаль, и у них там ничего вместе не получилось за прошедшие четыре года. Про упомянутого нами Бориса Юрьевича Ковальчука есть предположение и есть слух, не очень подтвержденный, о том, что он скорее может пойти на бюрократическую же должность. А именно, на председателя Счетной палаты. Хороший карьерный этап будет для человека, который встраивается в высший эшелон номенклатуры. Что касается Сергея Лаврова и Новака, я тоже слышала про Новака и на самом деле не удивлюсь, если действительно так случится. Но претендентов на должность министра иностранных дел много, рекомендую обратить внимание на поведение Дмитрия Сергеевича Пескова в последние месяцы. Интервью, которые он дает в разных изданиях, которые возможно доходят в печатном виде до Владимира Путина. Еще из интересного, мне кажется важно проследить (тут у меня нет никакого инсайда) за Валентиной Матвиенко, которую вообще-то могли сменить и собирались аж в 2019 году. Вполне возможно, что та награда, которую она совсем недавно получила от Владимира Путина, может свидетельствовать о том, что председатель Совета Федерации у нас будет совсем скоро новый.
Алексей Венедиктов: Турчак, Турчак...
Фарида Рустамова: Почему нет? Из тех, кого вообще никак не коснется перетряска, это наверное финансово‑экономический блок, который показал себя наиболее эффективным, наиболее профессиональным за последние четыре года, как минимум два года с тех пор как началась война. Вряд ли Владимир Путин будет менять то, что и так хорошо работает. Но важно понимать, что практически на любых позициях, особенно гражданских, роль личности в российской номенклатуре ничтожно мала. В той властной вертикали, которую построил Путин, люди — это скорее функция, чем какие-то полновластные министры, вице-премьеры и так далее.
Алексей Венедиктов: Я не соглашусь с последним сюжетом в той части, которая касается роли личности в экономическом блоке: это люди, которые могут сказать «нет» Путину. Эльвира Набиулина (но она не в правительстве), Антон Силуанов, Максим Решетников. Мы видим, как они общаются с Путиным — они не говорят: «Нет, это никогда! мы на это пойтить не можем!» Они ставят под сомнение его поручения, и он прислушивается к экономическому блоку именно потому, что это люди такие. В начале военных действий была масса предложений заменить этих людей, заменить Эльвиру Набиулину, заменить Антона Силуанова, заменить Максима Решетникова, заменить Андрея Белоусова, он сказал: нет.
Фарида Рустамова: Согласна с вами, я ровно поэтому выделила финансово‑экономический блок, потому что это все-таки особенные люди. Но здесь важно, мне кажется, также понимать, что Владимир Путин решил для себя, что в финансово‑экономической сфере он будет делегировать ключевые решения профессионалам. И тут все-таки наверное больше его воля играет, нежели их личности...
* Евгения Альбац, Алексей Венедиктов в РФ признаны «иностранными агентами».
** ФБК (Фонд борьбы с коррупцией) объявлен «экстремистской» организацией и запрещен.
*** Телеканал «Дождь» признан «иноагентом» и «нежелательной» организацией.
**** Алексей Навальный внесен в список «террористов и экстремистов».